Волколаку еще и обрадуешься, может.
Наверное, тень испуга пробежала по ее лицу. Дед улыбнулся уже не в бороду, а во весь щербатый рот.
– Не пугайся, – сказал он. – Как встретишь нечисть, сразу работу ей давай.
– Какую же нечисти работу?.. – пробормотала Вероника.
– А любую. Лишь бы до рассвета хватило. Бабка Тэкля, когда девкой была, пошла за клюквой и целое стадо чертей встретила.
– Это, может, и не черти были, а просто дикие свиньи! – хмыкнула Вероника.
Но как ни храбрилась, ей стало совсем уж не по себе. Она покрепче перехватила весло, направляя челн из протоки в реку.
– Может и свиньи, – не стал спорить дед. – Только по болоту от них гул пошел, огни побежали, и застонал кто-то.
– И что бабка Тэкля стала делать? – прошептала Вероника.
– Она тогда не бабка была, а девка, – напомнил дед Базыль. – Коса у нее была, как у тебя. Сети, а не коса. Тэкля ее скоренько расплела и чертям задала заплетать. Так и сказала: заплетайте мне косу по одному волосу.
– И что они?
– До утра плели. Она всю ночь с места сдвинуться не могла. Нибыта и правда в сети попала. Думала, в багну затянет. Да нет – утром выбралась. Поблукала трошки и вышла к застенку. Вся трясется, глаза варьятские. Старая пани ее клюквенной наливкой отпаивала. Расспроси татку с маткой, она им рассказывала, может.
Неизвестно, рассказывала ли старая пани – так в деревне называли Вероникину прабабушку – об этом случае своей родне, но если и рассказывала, спрашивать об этом папу не стоит. Он поморщится и скажет, что лучше бы Вероника приобщалась к настоящему культурному наследию. Катулла заставит выучить, да еще на латыни, может. Или Вергилия.
Какая-то мысль промелькнула в ее голове так быстро, что Вероника не успела ухватить ее за хвостик. Но дальше плыли молча, и она все-таки смогла эту мысль догнать.
Вот папа читает ей поэму Катулла про Косу Береники, а потом показывает созвездие, которое так и называется, учит отличать его от Волопаса и Льва, и ей это интересно, правда интересно, она впитывает в себя папины рассказы, и Коса Береники видится ей потом в ясных снах. Но ведь точно так же интересно ей слушать и про папарать-кветку, и про то, как болотная нечисть Тэкле косу заплетала… А папа считает, что интересно может быть либо одно, либо другое, и если она просвещенный человек, то должна читать Катулла и Вергилия, а если верит в россказни темных людей, то и проживет свою жизнь в умственной тьме.
И кого спросить, так ли это? Дед Базыль ответит свое, папа свое, а мать в очередной раз повторит, чтобы Вероника училась петли метать и кулагу варить – пригодится, когда замуж выйдет и дети пойдут, на прислугу рассчитывать нечего, все самой придется делать.
Челн уткнулся в берег. Вероника выпрыгнула на песок, дед выбрался тоже, вытянул челн из воды, забрал из него большую корзину с рыбой. Вероника взяла вторую, меньшую, и пошла вслед за дедом к его хате.
Ясь уже вернулся из Пинска. Вместе с бабкой Тэклей он стоял во
