на этой своей аквааэробике, – говорила мама бабушке. – Прямо светишься. Может, мне тоже заняться?
– Шестьдесят плюс! – Бабушка поднимала указательный палец, как старик на иконе. – У нас все строго!
А Вероника испытывала бога. Если уж она чем-то увлекалась, то всерьез. Вспоминала новые подслушанные выражения, Очень Плохие Слова, которые могли бы вывести его из себя. Проверяла, как далеко сможет зайти. Было страшно и одновременно сладко, как на веселых горках, когда тебе кажется, что ты падаешь, летишь в пропасть, а внутренности будто прилипают к спине.
И ничего.
Слова не работали. Бог не слышал. Не клевал на приманку. Это было не по правилам. Вероника не понимала, как и тогда, когда мама тащила ее на красный сигнал светофора, приговаривая: «Никогда так не делай». В конце концов, когда Веронике надоело играть в одни ворота, она подумала, что, может, ничего плохого в словах и не было. Всего лишь буковки, сложенные в определенном порядке. Взрослые вечно придают значение вещам, на которые не стоит обращать внимания. И в церковной тишине она вдруг громко и отчетливо произнесла:
– Блять.
Бабушка пошатнулась. Две женщины, стоявшие у иконы Божьей матери, заверещали, как машины от пинка в колесо, мальчик на костылях у распятия то ли икнул, то ли хихикнул, а лысый мужичок, шевелящий губами, оказался глух и даже не обернулся. Бабушка взметнула рукой, наскоро изображая крестное знамение, от живота ко лбу, от правого плеча к левому плечу Вероники, схватила и поволокла ее из церкви.
– Господи-прости, господи-прости, – повторяла бабушка. Шагала она быстро, больно сжимая внучкину руку, и только когда купола с крестами-антеннами скрылись за девятиэтажками, остановилась и развернула ее к себе.
– Как тебе не стыдно, грешница! – Бабушка хватала ртом воздух и трясла Веронику за плечи. – О чем ты думала? О чем ты думала?
Вероника решила не перечислять длинный список неприличных слов.
– Богу все равно, – решительно заявила она. – Богу все равно.
Евангелие от Луки (8:17): «Ибо нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным и не обнаружилось бы. Сборник русских пословиц и поговорок, с. 56: «Все тайное становится явным».
Бабушка, взмокшая, раскрасневшаяся, затянула на бицепсе манжету тонометра и сжимала грушу в кулаке так, будто хотела раздавить.
– Если честно, аквааэробика в твоем возрасте, мама…
– Та еще из вас русалка, Елена Григорьевна…
Аппарат слабо пискнул, тут бабушка разом и покаялась. Да, было, да, водила в церковь. Признаю. Только вот ее грех – да что там, грешок! – ни в какое сравнение не шел с тем, что натворила «ваша дочь». Родителям была пересказана цензурированная версия («как "блин", только по-другому»). Посмотрите, кого вырастили. Папино воспитание! Мама на всякий случай положила
