м поднявшись с постели, он направился по уже давно наработанному маршруту – туалет, кухня, комната. Сделав все свои обыденные бытовые дела, он еле ковыляя направился в комнату, чтобы снова лечь под одеяло. Так проходил каждый день, за исключением тех дней, в которые ему было необходимо выходить на улицу за продуктами и прочими хозяйственными принадлежностями.
Депрессия не думала уходить, и хотя в последние месяцы стало легче, те редкие дни, в которые он выходил в люди, не приносили ему никакого удовольствия. Сегодня же был обычный день, можно было снова закрыть глаза и погрузиться в свой выжженный и опустевший внутренний мир.
Образ умиравшего от рака отца, его похудевшее лицо, его крики по ночам это все что осталось от прежней жизни в памяти Виктора. Болезнь выжгла в душе все что ей предшествовало, будто не было ничего кроме нее – ни счастливых лиц отца и его брата в день празднования того злосчастного Нового года, который принес с собой весть о болезни, ни беззаботного детства, ни, как он думал, счастливого брака, ни жизненных побед и свершений. Все это с собой унесла болезнь, оставив боль, пустоту, страх и одиночество.
Отдельное место в памяти Виктора занимал и брат, который исчез из жизни семьи практически сразу же после того как диагноз отца стал известен. Ни письма, ни весточки, ни слова с объяснениями. Андрей просто перестал отвечать на звонки, внезапно съехав со съемной квартиры буквально на следующий же день. Поразительно насколько быстро человек может решить все бытовые вопросы, гонимый страхами.
Со смертью отца из жизни Виктора исчезли и все остальные родственники, близкие и друзья. Не выдержав испытания, с ним развелась и его жена, оставив совсем одного в этой битве. Уход за лежачим больным так же накладывал свои ограничения и на работу, его начальник не был готов терпеть его отлучки и прогулы даже по уважительной причине.
Лежа и смотря в потолок, он проживал те три года снова и снова, день за днем, будто пытаясь найти объяснение произошедшему, найти оправдание и рациональное объяснение поступку брата, но тщетно, злость и обида всегда брали свое. Отдельно он вел и беседу с Богом, но беседа больше напоминала монолог, с той стороны была пугающая тишина, и хотя Виктор считал себя атеистом, он не мог не отказать себе в удовольствии не упрекнув и не обвинив того в кого он не верил, только это и осталось из развлечений. Душе хотелось найти причину произошедшего, она истово требовала объяснений, сатисфакции и виновных.
Привычный внутренний диалог внезапно нарушил звонок в дверь. Виктор был настолько поглощен своими мыслями и переживаниями, да и отвык от визитов людей к себе в квартиру, что не сразу понял, что звук исходивший откуда-то издалека был не в его воображении, а прозвучал в его квартире. Приподнявшись на кровати, он вслушался в гробовую тишину, но подумав, что ему померещилось, решил снова нырнуть под одеяло, как тут звонок прозвучал второй раз уже более отчетливо и настойчивей, будто звонивший знал, что дома кто-то есть, и ему этот кто-то очень нужен.
Не одевшись, в одних лишь трусах и тапочках Виктор лениво направился к входной двери, и по инерции, не спрашивая, открыл дверь. На пороге стоял худощавый мужчина в бежевом плаще, строгих брюках и идеально вычищенных черных ботинках, на голове была шляпа-федора того же цвета. Виктор не сразу узнал стоявшего перед ним человека, пока тот с нескрываемой иронией не выпалил: "Ну, привет, братишка!"
Перед Виктором воплоти стоял его родной брат, все та же наглая и самовлюбленная улыбка, хищный, прищуренный взгляд и худощавое лицо смотрели сейчас прямо на него. Он не сразу сообразил что происходит, будто парализованный он простоял так еще около минуты, пока Андрей не отодвинул с прохода своего младшего брата и не прошел в квартиру не проронив ни слова.
Виктор, придя в себя, и закрыв входную дверь уверенным шагом направился обратно в комнату, куда прошел его брат. Неожиданно для него самого в этот момент в нем проснулась ненависть и злоба, которую он пытался в себе последний год усмирить. Его охватило сейчас одно единственное страстное желание отомстить своему брату за предательство отца и за наглость, с которой старший брат снова ворвался в его жизнь. Сжав кулаки и стиснув зубы, он быстро вошел в комнату и без лишних слов направился к брату для расправы, но неожиданно был остановлен ударом в живот. Удар был довольно сильный и Виктор не устояв на ногах свалился на пол.
Выждав паузу, Андрей сел на диван, довольно спокойно и равнодушно он достал сигарету и не спрашивая разрешения закурил: "Извини, я понимаю твою злость и за это прости, – с его лица сошла улыбка, – Я должен был тебя остановить. Человек в ярости может натворить дел, а нам надо серьезно поговорить."
Андрей всегда был немногословен, чем вызывал уважение у Виктора. Авторитет старшего брата до того самого дня для младшего был непререкаем, и тем больней было Виктору от побега старшего брата в тяжелый момент для семьи.
Виктор немного пришел в себя после удара, встав с пола, он медленно прошел на кухню, отрыл холодильник и достал закрытую бутылку водки, пройдя вместе
