тело – машина по преобразованию энергий, которые оно использует, в иные динамические проявления, им эквивалентные. Нельзя утверждать, что физическая энергия преобразуется в жизнь, но можно говорить, что ее трансформация является выражением жизни.
[81] Как живое тело в своей целостности является машиной, так и прочие формы адаптации к физическим и химическим условиям обладают ценностью механизмов, которые делают возможным различные трансформации. Поэтому все те средства, которые животное использует для самосохранения и продления своего существования (помимо непосредственного питания тела), могут рассматриваться как машины, использующие естественный градиент для выполнения работы. Когда бобр валит деревья и перегораживает реку, налицо работа, обусловленная дифференциацией. Эту дифференциацию можно описать как опосредованную «природной культурой», которая функционирует в качестве преобразователя энергии, или машины. Сходным образом человеческая культура как естественный плод дифференциации является машиной; прежде всего, технической машиной, утилизирующей природные условия для преобразования физической и химической энергии, но также и психической машиной, утилизирующей психические условия для трансформации либидо.
[82] Человек сумел изобрести турбину и, перенаправляя на нее поток воды, обеспечил преобразование кинетической энергии последней в электричество, которое получило множество применений, а еще ему удалось с помощью психического механизма преобразовать природные инстинкты, которые в противном случае последовали бы градиенту без выполнения работы, в иные динамические формы, способные к полезной деятельности.
[83] Трансформация «инстинктивной» энергии достигается через ее перенаправление в аналог объекта инстинкта. Электростанция имитирует водопад и тем самым завладевает энергией воды, а психический механизм имитирует инстинкт и тем самым получает возможность приложить его энергию к специфическим целям. Хорошим примером сказанного будет весенняя церемония у австралийского племени вачанди[70]. Они выкапывают яму в земле, овальную по форме, и располагают вокруг ветки, чтобы возникало впечатление женских гениталий. Они пляшут вокруг этой ямы, выставляя перед собой копья в подражание эрегированному пенису. Продолжая плясать, они тычут копьями в яму с криками: «Pulli nira, pulli nira, wataka!» («Не яма, не яма, а вульва!»). В ходе церемонии никому из ее участников не разрешается смотреть на женщин.
[84] Посредством этой ямы в земле вачанди как бы имитируют женские гениталии, объект природного инстинкта. Возгласами, которые исправно повторяются, и экстатической пляской они внушают себе, что яма – на самом деле вульва, а чтобы эта иллюзия не разрушилась благодаря реальному объекту инстинкта, никто из плясунов не смеет смотреть на женщин. Вне сомнения, в данном случае мы сталкиваемся с перенаправлением энергии и ее переносом на аналог исходного объекта посредством пляски (каковая фактически является брачным
70 Cм.:
