залив его лицо и шею. Сознание понемногу возвращалось назад. Парящая в воздухе черная книга, качнулась и упала на красную землю.
Чернокнижник в ужасе огляделся. Он стоял посреди растерзанных тел людей. Деревянный подиум был разбит и полыхал. Дома источали черный дым. Крыши ломались и проваливались внутрь. Люди в агонии бежали прочь.
Взгляд Люмена зацепился за пронесшуюся рядом серую лошадь. Возле ее седла качалась несчастная голова Астрид. Филипп завернул за полыхающую избу, которая с терском осела, и скрылся.
Люмен медленно поднял книгу, смотря как кожа на его руках буквально вскипает, и направился в тень. Боль пробивалась к нему. Медленно, но методично. И вот когда он наконец достиг прохладной тени, как его накрыла волна безумной агонии. Его согнуло пополам, и он закричал, схватившись за лицо. Оно было одним липким, красным, воспаленным пятном.
Он трясущимися руками достал из сумки микстуру и вылил ее на ладони. Сжал зубы и протер пылающее болью лицо. Боль на доли секунды стала невозможной. Люмен упал на колени и закричал. По его щекам бежали слезы. Боль притупилась. Еще немного и он бы отключился.
Когда улица затихла. Он стал слушать. Шаги громадного демона приближались к нему. Вот так он и встретит свой бесславный конец. Кем его запомнят? Убийцей и колдуном? Сектантом? Честно, ему было неважно. Сейчас его разрывало изнутри на миллион осколков. Ему хотелось превратиться в маленькую точку тени на горячей земле и исчезнуть. Разбиться той кружкой, что уронила тогда Астрид и забыться пустотой.
Люмен ухмыльнулся и подполз к стене загоревшегося только что дома. Что-то хрустело сверху. Голодный огонь начал пожирать очередную постройку.
Когда шаги затихли и тень стала темнее, демонолов поднял глаза наверх и встретился взглядом с ним.
Демон, покрытый красной чешуей, скалой возвышался над ним. Его рогатая голова медленно наклонилась и из зубастой пасти вылетела непонятная рычащая, шипящая, клокочущая бесовская речь.
Люмен не хотел ее понимать. Он хотел, чтобы демон разорвал его и на этом покончил с историей одного обезумевшего в час демонолова. Но звук волнами отражался от стен и вопреки его желанию залетал в уши. Он заткнул их. Но тогда его кожа стала принимать речь демона.
– Вы, люди, смешные. Вы – жалкие! – громом разносился бас монстра. – Ты, потратил столько сил, чтобы поймать меня и заточить на бесконечность, там, – он указал длинным кривым пальцем на книгу, лежащую рядом. – Но стоило тебе смягчить сердце, как ты сразу же предал его. Предал своего учителя! – демон зашелся в смехе грохотом, разлетающемся вокруг полыхающей деревни.
Верхняя часть дома полыхала. Крыша хрустела и часть досок прогнулись.
– Мне жалко даже убивать тебя, демонолов. Жалко, награждать тебя смертью! Ничтожество! Живи – пусть это будет твоим проклятьем. Пусть замарают руки другие, – хохоча, фигура демона скрылась за разрушенным домом забирая за собой пляшущую на
