тебя не боюсь, дурак старый, хрен с тобой, наливай.
В этом доме с хозяином никто не смел так разговаривать, но у нас, с первого дня нашего знакомства, почему-то задался такой свойский, панибратский тон общения. Марк улыбнулся на мои слова и, ловко вскрыв бутылку, наполнил два стакана.
– За что выпьем? – Подбадривающе поинтересовался я, но взглянув в лицо моего собутыльника, понял, что он хочет выпить молча, за тех, кого с нами нет.
Через три секунды стаканы оказались пусты, и в воздухе повисла печальная пауза. Настроение в последнее время у Марка менялось часто, и в основном с грустного на очень грустное.
–Ты мне расскажешь о нём? – Решился, наконец, я.
Марк тупо смотрел на дно стакана, в глазах его были слёзы. – Сегодня у него день рождения. Ему исполнилось бы двадцать четыре года. Ты не представляешь, что это был за парень. Высокий, статный, умный, талантливый. Отцы, понятное дело, всегда превозносят своих детей, но поверь мне, он действительно был таким. Блестящие оценки в школе, потом в институте. Шахматный разряд, золотая медаль по областной спортивной олимпиаде и всё это шутя, не напрягаясь. Его манерам и обхождениям мог бы позавидовать любой лорд из лондонского клуба. И при всём при этом скромный и не заносчивый. Мы с женой души в нём не чаяли, а он с каждым годом становился ещё лучше.
Он глубоко вздохнул, с досадой поставил стакан на стол и продолжил. – Когда ему было девятнадцать лет, его мать погибла в автомобильной катастрофе, Андрей стал моей единственной отрадой. Молодой парень нашёл нужные слова, чтобы поддержать меня и оставался настоящим другом в любых ситуациях, даже когда у меня сдавали нервы и я орал на него без всякой причины.
– Конечно же, он понимал, чем я занимаюсь и как зарабатываю на жизнь, но, слава богу, он к этому не стремился. Несколько раз предлагал свою помощь в делах, я каждый раз отказывался, оберегая его от всей этой мерзости. Наверное, мы недостаточно с ним общались, и вот однажды у него от меня появилась тайна.
– Я чувствовал, что Андрей изменился, вернее сказать он к чему-то готовился, к чему-то такому, что я никогда бы не одобрил. Потому-то он избегал встреч со мной, делал вид, что занят или спешит по делам, если я вдруг хотел поговорить. Я уже почти поручил своим парням последить за сыном какое-то время, чтобы разобраться в причинах его недомолвок, но, к сожалению, промедлил на один день. И как ты, наверное, уже догадался, этот день был пятницей, тринадцатого. Накануне вечером я видел сына последний раз. Профессиональное чутьё, которое меня никогда не подводило, вдруг не натолкнуло на мысль об опасности, угрожающей Андрею. Сын предупредил меня, что переночует у друзей из института, а на утро выяснилось, что не у каких друзей он не был. Андрей просто пропал. Под словом пропал, я имею в виду, что он исчез, словно его никогда и не было. Его друзья, знакомые, однокурсники, никто ничего не знал. Я и мои парни сбились с ног объезжая клубы, дискотеки и даже притоны, хотя он никогда не был любителем такого досуга. Были оборваны все телефоны
