продолжал Козлов, мелкими глотками прихлебывая сок, – а один раз домой к нам приперся. Я в то время в командировке был. Она его вытолкала взашей…
– Понятно, – протянула я, – как его зовут?
– Чернышов Александр.
– Вы знаете его адрес?
– Да. Поинтересовался на всякий случай. Революционная, шесть, квартира четыре.
Я посмотрела на Алискера, впрочем, могла бы этого не делать, он аккуратно все стенографировал.
– Это был ее последний любовник? – спросила было я, но сразу же поняла, что ошиблась, последним был тот, в гостиничном номере, – я хотела сказать, предпоследний?
– Да, после него у нас с Юлей все вроде бы снова наладилось. А потом появился этот…
– Вы его знаете?
– Нет, просто я почувствовал, что у Юли новое увлечение. Я всегда это чувствовал. Не знаю, как это объяснить, просто она становилась немного другой, не такой, как обычно. Может быть, более резкой, что ли…
– Дмитрий Степанович, – я посмотрела на него с прохладцей, – если вы, как говорите, все знали, зачем вы затеяли слежку за вашей женой?
Козлов провел ладонью по голове назад, приглаживая редкие волосы.
– Я, наверное, не смогу вам точно этого объяснить, – пожал он плечами, – захотелось посмотреть на своего соперника, хотя я и знал, что Юля не бросит меня, не знаю, понятно ли я говорю?
– Вполне. Вы кого-нибудь подозреваете в ее убийстве?
– У нее не было врагов, – немного помолчав, ответил он, потом добавил: – во всяком случае, таких, о которых бы я знал.
– А друзья, друзей у нее было много?
– Знакомых было много. Она постоянно ходила на разные концерты, выставки. Иногда мне удавалось выкроить время, чтобы присоединиться к ней. Но если вы имеете в виду друзей настоящих… – Козлов выпятил губы, – пожалуй, таких не было.
– Значит, ваша жена нигде не работала в последнее время?
– Да, ей надоела ее работа, она посоветовалась со мной, и мы решили, что ей совершенно необязательно работать. Я вполне могу обеспечивать семью.
– А где работала Юля?
– В налоговой инспекции.
– Как вы думаете, не могли ее убить за какие-то дела, связанные с ее работой?
Козлов отрицательно покачал головой.
– За четыре года столько воды утекло. Даже когда она работала, у нее никаких неприятностей не было.
Я не стала отвлекать Алискера, занятого записями нашей беседы, и сама встала, чтобы включить чайник.
– У вас родственники есть? – спросила я, присев в кресло рядом со столиком, на котором стоял чайник.
– Мои родители уже умерли, а Юлины живут в деревне под Вязьмой, – он глубоко вздохнул. – Для них это будет ударом.
Рычажок чайника щелкнул, лампочка на ручке погасла. Я положила по ложке кофе в каждую из трех чашек, залила кипятком и предложила Козлову, который поблагодарил
