будет. Потому что он пусть и мертвый, а сантехник, а у этих испокон веков – как подкова на счастье – висят под носом усы-карпаты.
Богиня липовой рощи и абиссинских котов
Она шла по липовой роще, запрокинула голову и упала навзничь. Трава была мягкой, как перина, – удерживала ее на весу. «Земля все слышит», – сказала она и опустила руку в кротовую нору. Так она думала закрыть Земле уши. «Небо, – сказала она, – хочешь, я рожу тебе дочь?» По небу пролетел самолет. Или птица. Только все это напрасно. Земле совсем необязательно затыкать уши. Она ведь не любит слушать. Куда больше любит поговорить сама.
Если судить строго, она была никудышным учителем. Начнет рассказывать тему урока – абиогенез – как откуда ни возьмись класс заполонят абиссинские кошки. Может, в образовательном плане это, конечно, и никуда не годится, зато дети спокойны, гладят котов и, обращаясь к учительнице на «ты», говорят, показывая на изогнутые спины котов: «Геля! Геля! Смотри! Верблюжата!»
«Не стереги свой возраст, – говорила бабушка Геле. – Пусть идет куда хочет. И спать его в дом не зови. Он тебе не друг и не враг. Не бойся, не пропадет», – говорила бабушка. Никто не знал, сколько Геле лет. А если кто и знал, ей этого не говорил. Та все равно бы не поверила. Засмеялась бы – и не поверила.
Все знают одно наверняка – Геле нельзя дарить цветы. Никакие. Ни сладко-пахучие, ни грациозно-кудрявые, ни даже простоволосые. Зато можно – мокрых лягушек, стук в дверь и ноту ми. Но если хотите ее по-настоящему обрадовать, не дарите вообще ничего. Тем более в самый большой для нее праздник – третью среду третьего месяца. Случается такое нечасто. Вот и не дарите ей ничего! То-то она обрадуется!
Роща – одно название. На самом деле это два ряда деревьев. По шесть-семь в каждом ряду. Так что это скорее не роща, а так – аллея. Но Геле не нравится это слово. Как и имя Алла. Как и красный цвет. Поэтому место это называется рощей. И еще – рядом с рощей – пруд. Даже не пруд, а так – лужа. Посреди пруда – остров. (Скажете тоже – остров! Кочка жалкая – вот и весь остров!) За прудом – Станция юного натуралиста. Самая настоящая. Ни станций, ни прудов с островами рядом с аллеями не бывает. «Вот поэтому, – повторяет Геля уже с легким надрывом, – никакая это вам не аллея, а самая настоящая роща!»
Муж Гели – железнодорожный проводник. Причем самый главный. Он как бы Проводник всех других проводников. Дома почти не бывает. То один поезд проводит, то другой. А если случится, что рейса нет, то муж Гели – зовут его Ильей – все равно остается ночевать в вагоне. Геля гостила у него пару раз. Ей очень понравилось. Муж, который очень гордится своей работой, все время вскакивал и рассказывал об особенностях своего ремесла: «А вот еще… Представь, пассажир просит чаю, и не один стакан, а сразу три! Что будем делать? А вот что!» И Илья проворно набирает три стакана кипятка и, держа их в одной руке и чуть пошатываясь (чтобы было наглядней – ведь это
