отчаянный мальчиккоторый стал солдатом
и ходил в разведку
в сгущавшихся сумерках
бесшумно как зверь
он и вправду был похож
на затаившегося волка
такие же желтые глаза
такой же пружинистый шаг
каждый миг готовый к прыжку
я никого не хочу убивать
говорил он и щурился
от закатного солнца
это мой долг
я смотрю на тебя и вижу
пустоту окопа
разорванную цепь
брошенное поле битвы
я вижу смерть
она ужасно похожа на любовь
а кровь на сперму
сила в моих руках и есть ласка
неужели ты не поняла
что такое настоящая страсть
неужели ты не поняла
что всё это весь этот ад
вся эта резьба
все это показное паскудство
из-за тебя
он говорил и говорил
и плакал
но я ничего не слышала
мое тело пригвожденное
ножом к земле остывало
и ноги в коленях были
по-стрекозьи вывернуты
25 февраля 2020 – 31 августа 2021 года
Анна Пестерева
Журналист, обозреватель телеканала РБК. Родилась во Владивостоке, живет в Москве. Публиковалась в журнале «Дружба народов» и сборнике «Как (не) родные». Участвует в проекте «Медленные чтения» на YouTube-канале КЛКВМ by ADHD Projects.
Свет горит
– В деревне ночами так темно, что нельзя рассмотреть собственную ладонь. Даже если поднести ее прямо к лицу – вот так. Смотри, смотри – вот так. Если кто-то отпилит тебе палец, ты даже не заметишь. Проснешься утром, а у кровати лужа крови. – Девчачий голос звучал глухо, нагонял ужас перед сном.
– В темноте можно все подменить, и ты ничего не узнаешь. Проснешься, будешь думать, что твои вещи настоящие. – Второй голос не спешил, раскладывал слова. – Вещи настоящие, дом, в котором ты живешь, настоящий.
– Мы настоящие.
– Да, а на самом деле тебе все только кажется.
– И родителей можно подменить? – Третий голосок вибрировал от волнения.
– Конечно, все что угодно. Даже душу можно украсть. Скрипнула кровать – это, наверное, Ева заворочалась, навели страх на пятилетку:
– Перестаньте! Вы специально меня пугаете!
– Можно украсть судьбу!
– И что тогда? Я умру?
– Нет, ты будешь жить не свою жизнь.
– А чью жизнь я буду жить?
– Тебе достанутся чужие проблемы, а вор заберет всю твою радость.
– Да! Это как за ужином все будут есть мороженое, а ты – оливки.
– Фу
– Всю жизнь есть только оливки.
– Замолчите! Я все маме расскажу. – Голосок совсем истончился, обрывался на гласных.
Данила резко открыл дверь от себя, и та заскребла рассохшимся краем по деревянному полу. Визг и крики, комната встала на дыбы, казалось, стены, мебель, окна орали.
– Да замолчите вы! Спать пора, хватит. Иначе выключу
