сам.
Как-то раз конторе, в которой трудился Виктор, потребовалось отгрузить хранящуюся на базе трубу в субботу. И Виктор, получив от шефа конвертик для Киримова, поехал по майским улицам, утопающим в сирени, на базу.
– Привет, Эльдар Ибрагимович, как поживаешь?
– А, Витя, проходи, дорогой. Чаю попьешь?
– Нет, спасибо. Ибрагимыч, у нас завтра будут две фуры, давай погрузим. На одиннадцать утра запланируй, пожалуйста, – и Виктор положил на стол конверт с денежкой.
– Я завтра не могу, – Киримов с сожалением развел руками.
– Эльдар Ибрагимович, не темни. Ты намекаешь, что хочешь ценник поднять? Так и скажи, что ты вокруг да около, как будто первый день знаемся.
– А я не вокруг да около, – он подал чашку с чаем. – Попей чайку со мной, уважь старика. Я же тебе русским языком говорю: я завтра не могу.
Все, видимо, так привыкли к безотказности Киримова, что где-то в глубине души относились к нему как к турникету в метро. Если есть деньги на оплату прохода, никто не будет спрашивать турникет, можно или нельзя. А оказывается, он тоже человек и у него есть какая-то жизнь, никак не связанная с этой базой. Но эта мысль у Витька промелькнула очень быстро, как выстрел. Он даже не успел ее рассмотреть и проанализировать. И, естественно, он был уверен, что непременно договорится с директором базы. В те годы Виктор сам себя гордо называл «начальником отдела по борьбе с трудностями в департаменте нестандартных ситуаций». И, между прочим, совершенно не зря. Он мог всегда договориться практически с любым человеком, вне зависимости от его социальной принадлежности и мировоззрения. Действительно, это талант. Как у художника или поэта. А что скромничать, за всю жизнь не было случая, чтобы Виктор с кем-то не договорился. И сейчас он был уверен в себе. Правда, понимал, что сумму гонорара придется увеличить, и, возможно, в несколько раз. Но такие плевые решения он мог принимать и без согласования с шефом. Виктор взял со стола конфету и, медленно разворачивая ее, расплываясь в дружеской улыбке, посмотрел Киримову в глаза. «Все нормально, сейчас я его обработаю», – сделал он однозначный вывод.
– Хороший чай у тебя, Ибрагимыч.
– А зачем мне самому плохой пить и дорогого гостя им угощать?
– У тебя, может, что стряслось? Если помощь нужна, ты можешь на меня всегда рассчитывать, а если что посерьезней, можно и моих работорговцев подключить, – аккуратно предложил Виктор.
– Ты, Витя, пытаешься со мной по поводу субботы как-то порешать?
– Почему? – сделал удивленные глаза начальник отдела по борьбе с трудностями, а про себя подумал: «Вот бобер!»
– Я в эту субботу просто не могу. Не подумай плохого, цена за сверхурочные не меняется. Все договоренности в силе. Все чин чинарем.
– Так что у тебя? Серьезное что-то? Перенести нельзя?
– Знаешь, Витек, ты молодой. Ты одеться, обуться хочешь. Девушку в
