обхватило своей лапищей, прижимая к себе поплотнее, и… я уснула.
Может быть, отвар подействовал, может быть, усталость, но мне ничего не снилось. Ничего плохого… Проснулась я отдохнувшая, поерзала, попытавшись освободиться из крепкого захвата, но ничего не вышло. Страшилище вцепилось в меня намертво. Но едва я повернулась, чтобы его разбудить, он сам открыл глаза, и мы застыли, неотрывно глядя друг на друга.
Если забыть про цвет кожи и не опускать взгляд чуть ниже, на клыки, то… дикаря можно было бы даже назвать… симпатичным. То есть… ну… ресницы у него были красивые! Длинные, пушистые, черные. Волосы густые, жесткие… и клыки на самом деле не такие уж страшные.
– Чахла, ты давай дуй по своим делам, а потом я пойду поймаю нам кого-нибудь на завтрак. А то на одном бульоне я скоро сам похудею. Будем с тобой как две немощи – ты бледная, я зеленая.
Вот кто его за язык тянул, а? Такой милый был… пока молчал!
Часть 1. Глава 7
Синдр:
Я иногда от ее наглости просто теряюсь! Ну была б орчанка сильная или как мать моя – юркая и вездесущая, а так… Немощь чахлая, быстро идти не может, без костра мерзнет, готовить явно не умеет, а то б помогать кинулась. Ну не сможет умеющая готовить баба спокойно смотреть, как я в кипящую воду все без разбора кидаю. А она даже не дернулась и потом все что вышло еще и съела. Даже не поморщилась.
Но ведет себя так, словно в любой момент встанет и одна пойдет. Может, она дурная? Может, головой об валун стукнулась? Там выступов подходящих хватало… Ну вот куда она без меня дойдет? Лешаки уже себе животы от смеха надорвали, наблюдая за этой путешественницей. А трясинницы устали облизываться и, по-моему, уже сами ее на тропу обратно запихивали, потому как позорно ж такую беспомощную утаскивать.
А пигалица эта бледная вместо того, чтоб вцепиться в меня и радоваться, что я ее провожать вызвался, командовать еще пытается. Поганка белобрысая!
Ночью совсем насмешила, когда еще раздумывать у костра уселась – влезать ко мне в спальник или нет. Вот можно подумать, выбор у нее прям на все четыре стороны. Но долго капризничать не стала, залезла, прижалась ко мне и уснула, сладко так. Ну я ее так пристроил рядышком, чтобы волосами мне лицо не щекотала, и тоже задремал. А потом и совсем заснул, убедившись, что вроде бы все хорошо.
Утром резко проснулся и глазами с поганкой встретился. Она меня так пристально изучала, словно диво какое-то чудное, впервые увиденное. Даже не по себе как-то стало. Потерпел немного, а потом вспомнил, что поохотиться хотел. Да и… в кусты уже пора, а она тут к клыкам руками потянулась. Нет, я помню, что в прошлый раз после этого такой поцелуй последовал, от которого сразу про всю ее чахлость из головы выдувает. И не то чтобы этого поцелуя не хотелось, но у меня на продолжение же потом планы появятся, а оно мне не светит.
Вот чую – не настроена поганка на продолжение.
Она меня как-то странно изучала, не для таких целей, а словно удивлялась чему-то обнаруженному на моем лице. Уж не знаю, что ее так поразило…
