не реву!
– Как же не ревешь, если всхлипываешь и слезы по щеке катятся?
Синдр, внезапно снова ставший добрым и ласковым, провел пальцем по моему лицу и даже показал неопровержимое подтверждение тому, что я и правда плачу.
Как только чудовище принялось разоряться о том, какой из меня плохой дракон, оно опустило меня на землю. И теперь мы стояли друг напротив друга, то встречаясь взглядами, то изучая траву под ногами или елки с соснами вокруг поляны.
– Это от злости! Потому что ты – тупица и дикарь! Ничего не понимающий…
Едва удержалась, чтобы ногой от гнева не топнуть. Глупая детская привычка, с которой я боролась очень долго. И вроде бы победила, научилась говорить спокойно и уверенно, но сейчас снова захотелось закричать, затопать ногами и… швырнуть еще чем-нибудь в этого болвана!
– Знаешь… ты это… ты прости… я насчет дракона сгоряча ляпнул. Ты – хорошая. С придурью, конечно…
– Я?! Я с придурью?! Да это ты…
– Только не реви, ладно?!
А я уже не ревела, а злилась. Так, как хотелось. Позабыв обо всех вдолбленных с детства правилах. Всхлипывала, топала ногами, стучала кулаками по этому чурбану бессовестному…
И, странное дело, вскоре мне стало легче. Чурбан еще и обнял меня, покрепче, чтобы мне было труднее по нему стучать.
– Ты меня бро-о-о-осил! Одну-у-у-у! Га-а-а-ад! Преда-а-а-атель! А я… я тебе… пов-е-е-ерила!
Уф… последний раз я так отрывалась лет в семьдесят, может в восемьдесят. Потом уже стыдно было настолько сильно раскрываться, даже перед отцом, не то что перед матерью или сестрами! И при Тха-арисе я никогда ничего подобного не позволяла, хотя воспринимала его как старшего брата, пусть и зная всегда, что он станет когда-нибудь моим мужем.
А сейчас мне почему-то было уже все равно, что там обо мне подумает чудовище, потому что… потому что хуже, чем он уже обо мне думает, все равно не надумается!
– Из меня плохой дракон, а ты предатель! Ты…
– Все, чахла, угомонись. Я же извинился! И не бросил бы я тебя, вернулся бы… если бы мне по затылку чем-то тяжелым не приложили. Ты ж не одна-одинешенька, а с вампирами своими оставалась и вон с этим… белобрысым.
Тут я обернулась и встретилась с заинтересованным взглядом самых красивых глаз, которые я когда-то видела! Большие, чуть вытянутые к вискам, синие, как небо. Идеально очерченные губы, высокие четкие скулы, тонкий с едва заметной горбинкой нос, чуть приподнятые брови и удивительно пышные ресницы.
– Зелененький, ты неотразим! – объявило это потрясающе красивое создание… глядя на мое чудовище. – Такой фактурный, такой горячий!.. Только непонятно, почему мы все в лесу?!
– Город там! – махнул рукой Синдр в сторону тропинки, извивающейся между елок и сосен вниз, к большой утоптанной дороге.
Полянка, на которой мы устроились, была за небольшим пригорком и очень удачно пряталась за деревьями. Если не приглядываться, то и не заметишь.
А вот нам всем было прекрасно видно, как по дороге
