продлить свой род.
Тха-арису еще далеко до зрелости, он совсем недавно перешагнул за черту юности. Ра-аброн – муж На-арис – с натягом может считаться зрелым. Но с продлением рода у них с сестрой что-то не складывается, а может, они вообще пытались создать видимость попыток исключительно ради моего отца.
Для детей высших, не получивших вторую ипостась, пятьсот лет – это много. Обычный дракон живет от силы тысячу, человеческие потомки и того меньше. То есть для двух моих старших сестер, рожденных после На-арис, пять сотен – это дряхлая старость. Они и так уже… не очень молоды.
Для вампиров пять сотен – тоже большой срок. Но они сами не умирают, так что среди них есть и те, кто старше моего отца. Но есть и «не выдержавшие скуки бессмертия» – так у них принято оправдывать своих собратьев, спаливших самих себя на солнце, например.
Интересно, сколько пять сотен лет для эльфа… и… Может быть, ему во время исхода было не двести, а двадцать?!
– Детка, будь ты эльфийкой, я бы сказал, что гожусь тебе в отцы. Если бы у моего поколения не было проблем с продолжением рода.
Эслентейн устал любоваться на мое задумчивое лицо и сжалился. Я благодарно кивнула и улыбнулась, давая понять, что оценила некоторый намек на юмор.
Значит, у эльфов возраст определяется примерно так же, как и у высших драконов. И… проблемы у нас схожие.
– Сначала мы развиваемся почти как люди, так что на момент великого исхода мне не было и сотни. Я был еще мальчишкой, который наивно считает себя уже взрослым. А вот достигнув зрелости, мы перестаем меняться внешне до самой смерти.
– А сколько живут эльфы?
Если бы я могла втянуть сказанную фразу обратно, обязательно так бы и сделала, но она уже вылетела на волю. И мне было ужасно за нее стыдно…
– Думаю, где-то еще лет через пятьсот-шестьсот я начну постепенно стареть, а через тысячу стану дряхлым эльфийским стариком, – рассмеялся Эслентейн.
Только я чувствовала, что ему почему-то невесело.
– Магия уходит из этого мира, а эльфы, как и драконы, очень от нее зависят. Так что, возможно, все закончится гораздо раньше и мне не придется ждать так долго.
После этих слов у меня не осталось никаких сомнений: тему про возраст и длительность жизни лучше больше не поднимать.
И тут к нам очень поспешно подбежал Синдр, глаза у него странно сверкали, воинственным азартом.
– Лешак сказал, что по дороге из Фрайдера скачет группа всадников. Быстро скачет. И леший уверен, что они собираются напасть на обоз.
– Как далеко? – Эслентейн резко встал, оглядел поляну, явно что-то взвешивая и обдумывая.
– Приготовиться к нападению успеем, а сбежать от них – нет. – У чудовища даже выражение лица изменилось, и из добродушного или брюзжащего придурка он стал похож на готовившегося к битве воина.
– Хорошо, что не в ночи нагнали. Хотя жаль, что Алран не сможет с нами повеселиться. Он любит драки.
Этих
