отказалась от ужина, выпроводила Лизавету и легла спать пораньше и неожиданно легко заснула, но посреди ночи проснулась, как от толчка.
Ей показалось, что сквозь сон кто-то ее громко окликнул.
Марианна открыла глаза, села в кровати.
В голове ее все еще звучал чей-то голос, голос из сна, который ее разбудил. Казалось, эхо этого голоса еще звучит в ее голове. Но в спальне царила глубокая, звенящая тишина. Тишина, какая бывает только за городом, и то не всегда.
Занавески на окнах были неплотно задернуты, сквозь них сочился в комнату тускло-серебряный свет луны.
Марианна хотела уже лечь и попытаться снова заснуть, но вдруг в звенящей тишине ночи она услышала чей-то горячий, настойчивый, неотвязный шепот.
Кто-то прошептал в темноте едва слышно бессмысленные, непонятные слова:
– Нахэрхэн муу-шубун!
Ей стало жутко.
Где-то она уже слышала эти непонятные слова… слышала их совсем недавно…
Шепот доносился из глубины комнаты.
Марианна спустила босые ноги на пол, встала, шагнула босиком в сторону, откуда доносился шепот.
Лунный свет за окном стал ярче, он наполнил комнату тусклым серебристо-зеленым сиянием, словно тяжелой озерной водой. И из этого сияния вдруг всплыло женское лицо, отливающее той же лунной зеленью, как лицо русалки или утопленницы.
Марианна испуганно попятилась…
Лицо, которое смотрело на нее из темноты, было ей тоже смутно знакомо. Загадочное, таинственное, похожее на лицо древнего восточного идола…
И тут она вспомнила, где видела это лицо и где слышала непонятные слова, которые только что прозвучали в ночной комнате. Старая женщина, которая привязалась к ней на улице возле галереи… она произнесла те же загадочные слова и смотрела на Марианну загадочными глазами восточного идола…
А та женщина, в свою очередь, была похожа на Огдо, няню-долганку из далекого Марианниного детства… То есть Марианна помнит ее относительно молодой, это потом она превратилась в старуху с невозмутимым восточным лицом.
Сквозняк качнул занавеску на окне, лунный свет, наполнявший комнату, колыхнулся, как озерная вода, качнув тени и отсветы, на мгновение загадочное лицо исчезло, но тут же снова возникло, словно проступив сквозь озерную воду…
Но это было уже совсем не то лицо.
Это было не загадочное лицо няни Огдо или уличной полубезумной незнакомки – это было лицо, которое она каждый день видела в зеркале, лицо самой Марианны.
Это было всего-навсего ее собственное отражение в зеркале старинного туалетного столика.
Ну да, конечно, это и сначала было ее отражение, а Марианне померещилось в темноте невесть что…
Марианна вздохнула с облечением и хотела уже вернуться в постель, но вдруг из темноты снова донесся таинственный шепот:
– Нахэрхэн! Иди сюда!
Шепот шел оттуда, со стороны столика.
Марианна
