со злорадством, – на долгий для смертных срок.
– Ого! Ты, оказывается, уже заинтересован в продолжении нашей беседы? – Вита не удержалась от ответной язвительности.
Он снова плюхнулся в искалеченное кресло – нога на ногу, и стал загибать пальцы:
– Меня оторвали от дел. Меня оскорбляют. Меня пытаются заколоть! Поневоле захочешь узнать: в чем причина?
Вита улыбнулась во второй раз:
– Флиф сорвался с крючка, и мир на краю гибели. Это случалось и раньше, но тогда у меня был Перстень Тюремщика. Сейчас его украли, явно со злым умыслом. Завтра полнолуние. И мне нужна твоя помощь.
Он посмотрел на нее исподлобья:
– Я не обязан тебе помогать! Ты же не моя посвященная, – и внезапно, осекшись, переспросил: – Когда полнолуние? Завтра?
Зрачки его слегка расширились, и Вита не знала, чему это приписать. Она кивнула.
– Так что же мы теряем время на идиотские препирательства?
Вита смутилась. Она могла бы вспомнить, что с каждой секундой драгоценное время уплывает коту под хвост, но самозабвенно лаялась, как дурочка. А этот хмырь, надо отдать ему должное, повел себя достойно, когда осознал наконец ситуацию.
– Чем ты можешь нам помочь? – Вита перешла к делу.
– Ничем.
– Проклятье! – вскричала Вита. – Ты опять за свое? Восемь лет назад ты отказал Фае в помощи, и снова хочешь отвертеться?
– Да, я отказал, – мрачно признал он. – И ты сама знаешь, почему.
Она сердито смотрела на него, ожидая продолжения.
– Потому что не мог же я сказать собственной посвященной, что бессилен против Флифа. Я, всемогущий Хешшкор!
Он отвернулся к камину.
– Пусть лучше считает меня злым и равнодушным, чем бессильным.
– Значит, тебя зря называют всемогущим?
– Кто меня так называет? Фаирата? Вот у тебя нет розовых очков, ты сразу поняла, что к чему. Мы, бессмертные Тьмы или черные боги, как зовут нас колдуны, – всего лишь часть этого мира. Как мы можем быть властны над Флифом или Соа?
– Я тоже часть этого мира. Но когда я, подняв перстень, приказывала Флифу убраться в свою башню, он повиновался мне!
– Ты не понимаешь. Ты человек, в тебе поровну Тьмы и Света. Это дает тебе свободу, но это и приковывает тебя к материальному миру. А в таких, как мы, слишком много Тьмы. Мы чересчур зависимы от Тьмы… А, да что я философию развожу!
Он убито замолчал.
– Хреново, – выдавила Вита после небольшой паузы.
Словно в подтверждение, с потолка шлепнулся еще один кусок штукатурки, разбив солонку.
5. Зацепка
Из дыры в потолке падали на стол крупные капли. На диване у стены спал, безмятежно улыбаясь, присыпанный штукатуркой Саша. Остальным было не до улыбок. Переодевшаяся в ярко-зеленое платье Фаирата все еще испуганно поглядывала на буйных гостей, но они вели себя тихо. Хмурый
