евратив меня в еще большее дерьмо, чем считал почти каждый проходивший мимо человек. Я уже не помню, как поселился здесь, но все время, что я жил в этой коморке, меня не покидало ощущение невероятного брожения то ли от гнетущей атмосферы, то ли от невероятной жажды, из-за которой я буквально всасывал в себя любую жидкость, попадающую под руку. Каждое утро я просыпался от того, что через мое единственное окно в комнату пробивался яркий свет магазинных светильников. Сначала я слышал громкий щелчок, потом аккуратное потрескивание ламп и через пару секунд я понимал – настал новый день.
Еды было мало, в моей «коробке» не было абсолютно ничего, чем в наше время может похвастаться даже 14 летний ребенок. Денег я вообще никогда не видел. Приходилось довольствоваться тем, что Бог пошлет на меня, а у Бога тоже бывают выходные.
Но ни жизнь в этой коробке, ни гнетущее ожидание «божественных» будней не могли сбить меня с мысли, что я все же здесь для чего-то ючусь. Я всегда верил в то, что, приложив немного усилий и оказавшись в нужное время в нужном месте, я мог вырасти во что-то большее. Я всегда хотел помогать людям. Я хотел их лечить. Я хотел быть полезным человечеству. Мой отец спас сотни людей, он был, вроде, кардиологом, помогал людям справляться с сердечно-сосудистыми заболеваниями. Но я никогда его не знал лично. Моя семья сказала, что последний раз его видели в хлебном отделе, и потом он к нам уже не вернулся. Что ж, нам и без него тесновато.
Отношений и друзей у меня никогда не было. Вообще вся моя жизнь сводилась к тому, что я просыпался от света магазинных ламп и засыпал, когда они гасли. Но каждую минуту, секунду, мгновение моей дерьмовой жизни внутри меня горел огонь, и я не терял веру в будущее. Будущее, когда я могу стать полезным для кого-то. В минуты отчаяния я всегда сравнивал себя с В.И. Лениным. Он был очень авторитарен, очень негибок, не терпел несогласия со своим мнением, и в конце концов изменил мир. И то, что многие сейчас говорят, что он гриб, вселяет в меня больше силы и веры.
Моя жизнь в коробке даже не сводила меня с ума. Я просто был. У меня не было социальных сетей, и я просто не представлял другой жизни. А то, что я видел из своего единственного окна, заставляло меня просто смириться и ждать дальше того самого нужного времени.
Глава 2.
Громкий щелчок, потом аккуратное потрескивание ламп и через пару секунд я понял – настал новый день.
Утро было обычным.
Обеденное время тоже ничем не отличалось от предыдущих.
В полдник ко мне в окно заглянула какая-то девочка лет пяти. Она пристально рассмотрела мое пространство, оценивающе и презрительно померила мою кислую мину и разобранное утреннее состояние, а затем воскликнула: «Фу! Ты что, слизняк?!». Если честно, я привык к подобным высказываниям в свой в адрес, поэтому никак не отреагировал.
Вечер был прохладным. На улице шел мерзкий мокрый снег. Я не очень любил такую погоду, потому что мне казалось, что из-за воды моя жилплощадь просто раствориться. Дело шло к ночи. За день я не сказал ни слова. Я просто наблюдал в окно за всеми этими людьми и мечтал, что когда-то кому-то из них помогу, даже той маленькой девочке.
Моя жизнь изменилась, когда я увидел ее. Мне всегда казалось, что у меня нет сердца, но глядя в ее каре-зеленые глаза, я понял, что внутри что-то зашевелилось. Да, может быть это было и не сердце, отца рядом не было – уточнить было не у кого. Я никогда не думал о том, как судьба определяет то, с кем ты будешь. Как Вселенная решает с кем тебя свести и в какой момент? А главное для чего?
Когда она стояла рядом со мной, я случайно (нет) заглянул в ее телефон и опять же случайно (нет) прочитал ее переписку с мамой. Поэтому я узнал, что ее зовут Настя. И что у ее младшей сестры родилось 14 хомяков.
Затем она снова посмотрела на меня и протянула руку:
– Ты тот, кого я так долго искала.
Кажется, что за весь вечер я не произнес ни слова. Я просто не сопротивлялся и поддерживал все ее идеи. Я был с ней до утра. Мне было приятно проводить с ней время, пусть иногда Настя отвлекалась на телефонные переписки, но я был абсолютно не против. Мне казалось, что с ней я хочу провести всю жизнь. В ее руках я становился теплее и растекался словно подошедшее дрожжевое тесто, не желая ни секунды проводить без нее.
Утром Настя взяла меня с собой на работу.
А через три недели я умер.
Вернее, они меня убили.
Глава 3.
Да-да, теперь вы знаете, что я мертв. Но у этой книги еще несколько страниц, поэтому давайте разбираться, кто же из моих новых коллег со мной это сделал. Я ведь знаю, что в XXI веке людям нравится читать о том, как другие страдают, умирают. Я бы добавил еще про расчлененку и серийность, но «это уже совсем другая история».
«День будет насыщенным и довольно утомительным. Однако звезды будут на вашей стороне, и благодаря
