аромат табачного дыма. Значит, увлекались они здесь не только хересом.
– Здравствуй, – просто поздоровался он в ответ и, когда мать указала на место рядом с Боженой, устроился возле нее.
Она была дочерью какой-то там маминой подруги, которую Римма Феликсовна не так давно встретила на улице и, по удивительному совпадению, оказалось, что у той имеется дочь на выданье. Каким боком Глеб был к этому выданью, Ланской сообразил не сразу, а только когда стал видеть Божену едва ли не чаще, чем собственную жену.
Она ему нравилась. Остротой ума, изяществом. Все казалось, сделай он рядом лишнее движение, и Божена рассыплется, будто была сделана из хрусталя. Они даже пару раз выбрались вместе в театр и оперу. И Ланскому импонировало то чувство, что возникало, когда на них бросали восхищенные взгляды совершенно незнакомые люди.
– Ты к маме по делу? Если нужно, я уйду, – проговорила Божена, в противовес словам, наливая в три чашки чаю.
Глеб ответить не успел. Пока подбирал слова, в дверь позвонили.
– Никаких «уйду», – отрезала Римма Феликсовна, направляясь, чтобы открыть. – Как раз курьер приехал, накроем на стол. Он и так безбожно задержался!
Пылая негодованием, мама вышла в прихожую, которая с того места, где сидел Глеб, просматривалась прекрасно. И когда распахнула дверь, Ланской замер на месте.
На пороге стоял вовсе не курьер.
К Римме Феликсовне прибыла Анна Николаевна собственной персоной.
***
Вообще-то, Анна Николаевна всю свою жизнь была весьма миролюбивой.
Напрасно, наверно. Вот и дочь свою приучила терпеть и сглаживать углы, не лезть в конфликты там, где проще было уступить…
И вот к чему это все в итоге привело! Сначала – внука обозвали каким-то непонятным Теодором, теперь, видимо, и вовсе собирались извести Олю, доведя до всяких новомодных дюканов и прочих детоксов!
Глеб ей изменяет, подумать только! Ну кто же в трезвом уме такое представит? Никак Анне Николаевне в подобное не верилось. Очень уж домашним, семейным человеком был ее зять. Деньги от Оли никогда по углам не ныкал, как покойный супружник самой Анны Николаевны, Георгий Владимирович, чтоб ему икалось даже на том свете! И в гулянках никаких ранее замечен не был, девок до женитьбы, как перчатки, не менял. Зато карьеру выстроил, сына породил и все ведь так хорошо у них с Олей было!
Нет, что-то тут явно было нечисто в этой всей истории. Все чутье Анны Николаевны, весь ее жизненный опыт, ясно говорили ей: не обошлось тут без чьих-то науськиваний, ясно виднелась женская рука за всеми этими событиями…
И она точно знала, чья именно.
Едва Римма открыла ей дверь, как Анна Николаевна, словно опытный разведчик, живо оценила обстановку. Или, судя по винному запашку, витавшему в квартире, даже, пожалуй, обстакановку.
Острый взор Анны Николаевны ясно уловил испуг зятя при ее появлении на пороге. Заметила она и явное смятение незнакомой
