у знахарки спросить:«Поэтом к Пасхе быть или не быть?»
Юнец пришёл тропинкою исхоженной
К домишке старому, что в поле брошенном.
Дом знахарки стоял ещё не шатко,
Юнец вокруг увидел тень упадка:
Канава заросла, дуб – в паутине,
Трава у дома – будто бы щетина.
Ей полевые цветики в насмешку
С травой духмяной были вперемешку;
Крапива и прилипчивый репей
Как стражи находились у дверей.
«Заброшенность – картина наших дней,
Лишённая поэзии, идей», —
Мысль здравая в головушке больной
Прошла как счастье: тихо, стороной.
Старушка прошептала: «Запиши…
Все впечатленья – пища для души.
Не хлеб ещё, но чувств серьёзных крохи…
Твои дела, юнец, не так уж плохи.
Ты жаждешь славы?! Хочешь стать Поэтом?!»
Но как узнала знахарка об этом?
Не стал юнец головушку ломать:
«О знахарка! Совет мне дай как мать!
Наставь меня и укажи мне путь,
Чтобы в поэзии и я сумел блеснуть,
Чтоб стал певцом таким, как соловей…
Поэты ждут признанья от людей…»
«Поэт от Бога – он певец, предтеча…
О соловье не может быть и речи —
Сладкоголосый, звонкий соловей
Поёт красиво, только без идей…
О чём ты пропоёшь мне, современник,
Поэзии вассал и рифмы пленник?
Свободна мысль… Свобода для богемы…»
«О чём писать, скажи?! Где взять мне темы?!
Не вовремя родился – нет сюжетов…
Плохое время нынче для поэтов».
«Но Время не помеха вдохновенью,
Коль мысли есть, и чувства, и стремленье…
Смотри на вещи, проникай в их суть:
Коль пишешь о бамбуке – им и будь.
Корнями цепко связанный с землёй,
Что чувствует бамбук – о том и пой!
Подслушай в поле разговоры трав,
Как будто сам травою дикой став,
И будет каждый стих твой – откровеньем,
А не словами в ступке для толченья
Среди медузно-студенистых фраз…
Душа Поэта – редкостный алмаз,
Способный преломить прозрачный свет,
Где радужность таилась много лет,
И поделиться спектром чувств своих,
Создав неповторимый, умный стих
Не о себе… Себя забудь, Поэт!
Тебе принадлежит весь Божий свет.
О нём пиши: хвали, ругай, стенай,
Глубины чувств стихами передай,
Сумев поймать луч солнца, чтоб писать,
В нём – вдохновенье, Божья благодать».
И замолчала. Эта передышка
Дала юнцу работу для умишка,
И он подумал: «Значит – не сбылось?
Вдруг в творчестве жить можно на авось…»
Речь знахарка продолжила: «Дружок,
На! – вот очки и слуховой рожок,
Используй их, призвав на помощь Бога,
Увидишь и услышишь очень много,
Чего не видел раньше никогда;
Услышишь ты, о чём журчит вода…
Любое существо, любой предмет
Тебе
