наконец, решилась, – хочу устроить в «Ракушке» кое-что совершенно необычное и новое для Свободной Раздоляндии…
Я не имела понятия о, том, что на побережье станет новым, а что необычным. Блефовала.
– Интересно, интересно. И что же требуется от меня?
– Мне нужен надёжный помощник. Высокооплачиваемый помощник… – я посмотрела на доктора очень многозначительно и, убедившись, что глаза его загорелись алчным любопытством, продолжила: – …но я не могу рисковать и раскрывать свои планы, не получив гарантий верности и неразглашения коммерческой тайны…
Тут я сделала паузу в расчёте на то, что Корбин сам предложит варианты выхода из ситуации, и не прогадала.
– Я могу дать магическую клятву. Поверьте, Элла, уж кто-кто, а я умею хранить секреты, и обещание держать язык за зубами мне совершенно не сложно подкрепить магией.
– Великолепно. Давайте.
– Прямо сейчас?
– Ну а чего тянуть?
– Вы правы, – доктор протянул мне руку, и я вложила в неё свою.
Видимо, так давались клятвы.
– Повторяйте. Я, ас Корбин Девас, клянусь хранить в тайне всё, что узнаю от асы Анниэллы Торви и про Анниэллу Торви под страхом смерти, – вовремя вспомнила, что свекровь говорила про клятву и смерть в одном предложении, – а так же клянусь работать честно и делиться с работодательницей всеми знаниями без утайки…
Корбин формулировке удивился – это было заметно по приподнятым бровям доктора, но ничего уточнять не стал. Без запинки повторил все слова, а по завершении наши сцепленные руки осветило голубой вспышкой, оставившей между большим и указательным пальцами маленькие звездочки. У меня золотистого цвета, а у доктора серебристого.
– Интересный цвет магии, – поднеся мою руку к глазам, задумчиво произнёс доктор, – я думал, что вы слабосилок, Элла, об этом болтали в свете… Но яркий золотистый оттенок клятвенной звезды говорит о приличном уровне силы, правда, сам цвет наталкивает на более серьёзные вопросы.
– Какие, например?
– Я про такой цвет только читал, но никогда не встречал. Мог бы подумать, что бы вы владеете магией подчинения хранителей сущности, но эти маги – огромная редкость, и если бы это была правда, то все о вас знали бы. Да, аса?
Взгляд доктора выражал надежду. А я подумала: как же хорошо, что этот разговор мы ведём после произнесения клятвы…
– Без понятия, Корбин. Я действительно ничего о себе не знаю и о мире тоже.
– Кто вы? – доктор насторожился и даже немного от меня отсел.
– Точно не лесной дух, но и не Анниэлла. Я пришла из другого мира…
– Переселение души?! – сдавленно воскликнул доктор, вскочил и зажал себе рот рукой. Потом заозирался по сторонам, проверяя, не слышал ли его кто-то.
– Сядьте, Корбин, вы привлекаете лишнее внимание, – шикнула я и сама огляделась.
Мюрей с Дали увлечённо строили, а больше поблизости никого
