знамя графов де Эжен
Отныне было ее главною заботой.
И он увидел то, что ожидал —
Тот образ милой, себе который рисовал.
Сидела девушка и знамя вышивала.
Своим усердием и трудолюбием своим
Она, бесспорно, уважение вызывала.
Шитье отложено, и Эльзе пришлось встать,
Чтоб сына графа поприветствовать:
«Ваше сиятельство, вы снова
Посетили наш дом?»
«Душа моя, я рад бывать здесь,
Поскольку вас я вижу в нем.
Да, кстати, вот еще цветы,
И это самая лишь малость,
Чего достойны вы».
«Ваше сиятельство, ну стоило ли, право?
Дарить цветы простолюдинке не пристало».
«Все эти древние деления на сословия…
Но, неужели, могут стать помехою
Для наших встреч такие странные условия.»
«Встречаться можем. Но ведь есть же люди —
Они нас не поймут, не примут и осудят».
Был Хельмут молод и горяч,
Хотел он мнение свое иметь,
Легко коня пускал он вскачь,
И возражений против мнения своего
Ни от кого он не желал терпеть.
Привык идти он до конца,
Привык сражаться, биться.
Ведь он был воин,
А не придворный интриган,
И нынче, когда пришла пора влюбиться,
Он оставался верен своим принципам,
И вряд ли уж хотел бы измениться.
Поднялся Хельмут, по комнате он заходил,
И, не скрывая ни эмоций, ни порывов,
Он жарко так заговорил,
Что если б было холодно,
Но в комнате бы не было печей,
То он немало бы согрел вокруг людей,
Теплом и пламенем своих речей:
«Я сам привык решать – кого любить,
Кому – любовь свою дарить,
Кому – и мысли и стремления посвящать,
И душу настежь, словно окна открывать.
Я встретил вас и полюбил,
И это чувство выше моих сил.
Любовь ведь чувство не земное,
И ты не ведаешь до поры,
Что оно сделает с тобою.
Не думал о различиях сословных,
Когда в лесу увидел вас,
Не думаю об этом и сейчас.
Я словно был стрелой пронзен —
Увидел вас, и понял, что влюблен».
Своей работы девушка не прекращала,
На юношу взглянув, она ему сказала:
«Стремится голубь к голубице,
Как лев стремится к своей львице,
Стремятся так друг к другу звери – птицы,
Как тварь любая неразумная стремится.
В природе
