style="font-size:15px;"> Язык прилип к нёбу, мешая говорить, поэтому юноша сумел выдавить из себя только нечленораздельный звук.
– Не-е-е…
Никита хотел отказаться, но продавец масок уверил его в том, что это невежливо по отношению к таким именитым гостям.
– И неужели вам не скучно ежедневно смотреть на своё обыкновенное лицо? Это очень расстраивает. Надеюсь, вы со мной согласитесь, – медведь протянул юноше маску с застывшей улыбкой, как у Гуинплена – героя романа Виктора Гюго.
– Я не часто смотрюсь в зеркало, – признался Никита, к которому наконец-то вернулась способность говорить. Нельзя сказать, что слова незнакомца никоим образом не задели его самолюбия. Помнится, совсем недавно кофевара сравнили с Эдрианом Броуди, а теперь какой-то Собакевич называет его лицо обыкновенным! После покупки маски, за которую юноша отдал смятую сторублёвую бумажку, неожиданно обнаруженную в кармане, гости позвали его за стол. От запаха поджаренного мяса Никита почувствовал сильную тошноту: за весь день он выпил только глоток приторного карамельного латте. У Никиты с детства была такая дурацкая привычка: пропускать первый приём пищи. Раньше он постоянно опаздывал в школу, поэтому не успевал заглотить даже бутерброд. По натуре сова, Никита ненавидел утро, и его дурное настроение не давало возможности получать удовольствие от еды. Гораздо охотнее юноша выпивал в начале рабочего дня ристретто или американо, чтобы окончательно проснуться.
Сейчас бариста чувствовал страшный голод, но в такой компании он не решался приступить к трапезе. Девушка в маске и шёлковом рыжем халате положила руки на его плечи:
– Сделать тебе массаж?
Никита отрицательно покачал головой и попытался намекнуть незнакомке, что он имеет право на защиту личного пространства. Кицунэ как будто всё поняла и ушла, подхватив со стола пустой кувшин. Она грациозно несла его над головой, пытаясь привлечь внимание местных мужчин. На лбу Никиты выступили капельки пота, ему захотелось сорвать с лица глупую маску, но это значило нарушить правила и добровольно согласиться на участь безумца Чацкого. Кто знает, под какую рифму появился на сцене сам Никита, обладатель счастливого билета, который больше не казался ему подарком судьбы?
Аппетит пропал окончательно, когда его сосед, куривший слишком крепкую сигару, предложил поднять тост за красивых женщин. «И откуда ему знать, красива эта лисица или нет? Они все здесь скрываются», – с неудовольствием подумал Никита, но на автомате схватился за кубок с вином. Липкие красные струйки защекотали пальцы, как только юноша разглядел, чем был этот сосуд на самом деле. Кубок выпал из рук, и вино вылилось на колени.
Дело в том, что это был вовсе не кубок, а настоящий человеческий череп. Другие гости не придавали этому никакого значения и совершенно спокойно наслаждались каждым глотком терпкого вина. Никите хотелось закричать, вскочить со стула, обвинить мерзких каннибалов во всех смертных грехах и со словами «да как вы смеете?»
