мы питаемся только энергией солнца.
Олив нахмурилась, а Фредрик не выдержал и рассмеялся.
– Оливка, у тебя такой расстроенный взгляд, как у маленького ребенка. Ты очень милая, когда так насупливаешься. Пойдем, я отведу тебя в одно место, там очень вкусно кормят.
Олив расслабилась и улыбнулась.
Они пришли в кафе под открытым небом и сели за уютный столик, который был спрятан от города цветочной стеной.
– Мы стараемся поддерживать живое общение, потому в таких местах работает персонал. Люди могут прийти сюда, насладиться едой и приятной беседой. – делая заказ проговорил Фредрик, – я взял на себя смелость заказать нам еды, так как подумал, что ты не знаешь местной кухни.
Олив кивнула. На самом деле она не переживала. Они с Фредриком были вераксами, а вераксы не едят мясо и любую пищу с содержанием животных жиров. Потому выбор Фредрика в любом случае будет подходящим и для нее.
– Тут очень красиво. – расслабленно проговорила Олив.
– Ты уже долго так улыбаешься. – сказал Фредрик, тепло глядя на Олив.
Олив удивленно дотронулась до губ, будто проверяя наличие улыбки.
– Тут замечательно, Фредрик. Город процветет. Люди кажутся счастливыми… Все устроено очень грамотно и для удобства живущих. Совсем не так, как… – она остановилась.
– Не так, как раньше, ты хотела сказать? – голос Фредрика был спокоен и миролюбив.
– Да, Фредрик. Совсем не так. И честно говоря, когда я покинула эту землю, я даже и не думала, что тут когда-нибудь что-то измениться.
Фредрик понимал, что она имела в виду. Она думала, что ситуация никогда не станет другой из-за того, какими испорченными были он и его родители.
Олив продолжила.
– Что изменилось, Фредрик?
– Ты. – очень спокойно ответил Фредрик.
– В смысле?
– Твои слова изменили тут все, Олив.
– Ну, я много чего говорила тогда…
– Твои слова о том, что бедность и нищета моего народа и есть моя родословная.
Повисла пауза.
– Не буду врать, Олив. После твоего ухода тут не сразу все изменилось. Мне понадобилось пару столетий, чтобы до меня дошло наконец, что в том, как живет мой народ виновата моя семья.
Олив по-прежнему молчала. А что она могла сказать? Это было правдой, именно королевская семья ввергла люди в отчаяние и нищету. А Фредрик был важной частью этой семьи.
– Я слышала, что твой отец умер. Мои соболезнования, – сказала Олив тихо.
– Благодарю, но ты слишком добра, учитывая то, как он к тебе отнесся в тот день. Но все же…
Олив кивнула.
– Я не знаю были ли вы близки. Ты скучаешь по нему? – перед Фредриком и Олив поставили стаканы и фужер с водой.
– Скорее нет, чем да. – задумчиво проговорил Фредрик, а затем продолжил. – Он умер через сто лет после нашего с тобой воссоединения…
Олив резало слух, когда Фредрик
