на той пьянке, ведь Никита до сих пор несет по этому поводу всякий бред. Но факт остается фактом – между давними приятелями произошел серьезный конфликт, и твой дядя его заколол. После этого он попытался сбежать с места преступления, что было совершенно на него не похоже. Никита с детства отличался порядочностью – даже когда он по неосторожности поцарапал чей-то автомобиль, сразу же сознался в содеянном хозяину. Но в тот день он был сам не свой. Когда его доставили в участок, он кидался на всех подряд и кричал, что не совершал того убийства. Однако доказательства его вины были налицо. А чуть позже он начал рассказывать всех, что кто-то или что-то заставило его это совершить. Плел всякие небылицы про голоса в его голове. Разумеется, никто в это не поверил.
– А ты? – спросила Алина, осторожно заглядывая ему в глаза – Ты поверил ему?
– Мне больше, чем остальным не хотелось верить в то, что мой брат – убийца. Но, повторюсь, доказательства были неоспоримы.
Алина опустилась на стул и осторожно придвинулась к столу. Следом за ней за стол села и Татьяна, которая тоже с печалью вспоминала события пятилетней давности.
– А что он имел в виду, когда сказал, что его заставили это совершить? Может, друг сам вынудил его применить оружие?
– Это вряд ли. Они не ссорились со времен школы.
– Тогда в чем дело?
– Никита сам не дает однозначного ответа на этот вопрос. Говорит загадками. При обыске полиция пыталась найти какие-то зацепки, которые могли бы указать на его невиновность, но у него в сумке были найдены только окровавленный нож и книга.
– Книга? – переспросила Алина, придвигаясь к столу.
– Какая-то книжонка с неприятным названием. Та, которая уже давно пылится на верхней полке твоего шкафа.
«Проклятая книга?» – сразу же промелькнуло в голове у Алины, и она решила подтвердить свою догадку.
– Да-да, «Проклятая книга», – кивнул отец.
Чтобы разрядить обстановку, Татьяна достала из холодильника бутылку тыквенного сока и надела на лицо правдоподобную улыбку. Но Алина знала, что она, как и отец, была удручена из-за воспоминаний о криминальном прошлом Никиты Войченко.
«Не знала, что дядя любил читать, – размышляла Алина, наливая сок в стакан. – Да еще и такую литературу. Что же так привлекло его в этой книге?»
– А что «Проклятая книга» делала в его сумке в день убийства? – спросила она после недолгой паузы.
– Черт его знает. Я и сам удивился, когда узнал, что брат подсел на книгу об убийствах. Дочитать он ее так и не успел, а брать ее с собой на зону наотрез отказался. Если память мне не изменяет, он дошел только до сорок четвертой страницы.
– До сорок четвертой страницы, – вполголоса повторила Алина.
Оставшийся вечер семья Войченко провела в непривычной тишине. Впервые за долгое время это был первый ужин, на котором обошлось без увлекательных историй Татьяны о ее забавных клиентах с работы и без остроумных
