вздохнула и отправилась туда, где на песке чернели три силуэта, распростертые на земле. Трупы оборотней следовало сжечь, чтобы не привлекать внимание нового патруля, которому выпадет случай пройтись по этой дороге.
– Макс, отойди подальше, – распорядилась Соня. Вампир послушался, угадав, что она собирается сделать. Огня он серьезно опасался, хоть и не испытывал к нему панического страха, присущего большинству немертвых. Он переборол себя еще в прошлом существовании, когда, рискуя всем, решился предать Сантьяго. Обновленный светлым ритуалом Макс помнил те события смутно, но сильнейшие переживания того времени оставили глубокий след в самой его сути.
Соня склонилась над мертвецами и полным ненависти взглядом уткнулась в искаженные гримасой смерти лица. Она была готова издеваться над трупами, пинать их ногами, кромсать на куски. Лишь здравый смысл помог справиться с недостойными побуждениями. Красная достала из кармана зажигалку и по очереди поднесла небольшое пламя к одежде каждого оборотня. Сухая ткань быстро занялась, через миг огонь перекинулся на тела. Давно неживая плоть вспыхивала как свеча и прогорала за несколько секунд. Вскоре на песке лежали лишь три кучки пепла. Соня не удержалась и со злостью пнула ближайшую к ней горку золы. Черные, безобидные ошметки взлетели в воздух и тут же умчались прочь, подхваченные ветром.
– Пора! – скомандовала она. Мать была права: терять время было непозволительной роскошью.
Никто не стал спорить, даже Хадижа, которая выглядела измученной и еле передвигала ноги. Маленький отряд, затерянный в бескрайней пустыне, двинулся вперед, укрытый саваном абсолютной темноты.
Катю привели в огромную залу. По сравнению с ней их камера была не больше спичечного коробка и такой же темной, как могила. Квадратное помещение с потолками, теряющимися в высоте, и полами, устланными досками, выструганными из странного голубоватого дерева, подсвечивалось бессчетным множеством магических шаров. Они издавали смутное, буро-коричневое сияние. Каждый шар в отдельности не смог бы осветить и одного квадратного метра, но все вместе они горели достаточно ярко для того, чтобы даже смертный мог вполне прилично видеть.
В центре зала располагался длинный прямоугольный стол, сколоченный из разных пород дерева, соединенных друг с другом как попало. Вокруг него возвышались широкие скамьи столь же непрофессиональной работы. На них восседали оборотни, преимущественно мужчины. При первом взгляде Катя насчитала тридцать человек, но, присмотревшись внимательнее, обнаружила еще двоих. Они занимали дальний торец стола и так крепко переплелись в объятии, что практически слились друг с другом. Поцелуй двух гигантских, грубых и очень неухоженных существ, которых язык не поворачивался назвать людьми, был отвратителен. Шемякина, не переставая улыбаться, отвернулась. Эту улыбку она надела, как в былые времена надевала платья, едва за ней закрылась дверь камеры. Вампирша была готова играть в какие угодно игры, лишь бы уйти из этого места целой и невредимой и, конечно же, вернуться
