нкой», «комсомолкой» и голубоглазой красавицей, и все это в одном лице. Иными словами, в ней было все то, чего не было во мне. Говорят, противоположности притягиваются. Вот мы и притянулись друг к другу. «Дружба навеки, «не разлей вода». Ничто не встанет между нашей дружбой!» – утверждала Поли. А закон подлости тут как тут. Если бы она только знала, во что выльется ее идея устроить меня в офис, в котором работала она…. И надо было нам полюбить одного мужчину? Правда, мы обе сразу же оказались в пролете. Ведь мужчина, который свел с ума двух дур и разрушил крепкую женскую дружбу, – наш главный босс! Прискорбно, но по нашему шефу сохнет вся женская половина офиса, в возрасте от восемнадцати до шестидесяти лет. Даже баба Дуся – наша уборщица.
«Так что, стоит ли портить дружбу из-за какого-то, зеленоглазого красавца, с прекрасным спортивным телосложением, притягательным бархатистым голосом и умопомрачительной авантажностью?» – подумали мы с Поли. И «закон Мёрфи» снова привет! Меня нежданно-негаданно повышают!
– Евгения Вячеславовна, собирайте свои личные вещи, и сегодня же приступайте к должности личного секретаря Дениса Станиславовича….
– Жень, держи спину прямо и подбородок выше. Что это с тобой? Идешь, как потасканная старая кашелка, сутулясь и еле ноги волоча. Мы же вчера целый день с тобой учились на каблуках ходить. Столько стараний, и все коту под хвост!
– Ага. Тебе-то это легко дается. Ты вон, сколько лет уже с каблуков не слазишь? – Бросила на подругу раздосадованный взгляд. – Если я сейчас грохнусь на пол перед рабочей аудиторией, я тебе этого никогда не прощу.
– С таким фееричным появлением в свой первый рабочий день тебя надолго запомнят. – Засмеялась в ответ Полина.
– Я же предпочитаю просто оставаться в тени. – Буркнула я, оставив шутку подруги неоценённой.
– Не понимаю, откуда в тебе столько комплексов? – уже в третий раз за день Поли спрашивает меня об этом. – Ты ж не дурна собой. У тебя же две руки, две ноги, одна голова и два глаза….
– Ааа, ну тогда мне не о чем беспокоиться!
– Глаза не косятся, смотрят прямо. – Продолжила подруга, не обращая внимания на мой сарказм. – Косточки не выпирают и жиром не заплыла. Грудь второго размера, что уже хорошо. А попу мы подкачаем. Три месяца похода в фитнес – и ты конфетка!
– А сейчас я кто? Трюфель?
– Сейчас ты закомплексованная, зажатая, неуверенная, придавленная, ущербная….
– Все. Не хочу больше ничего слышать. – Я зажала уши руками, но все равно услышала концовку:
– … личность.
В этот самый момент я все же теряю равновесие и тут же мягко опускаюсь на пол. Попа оказалась центром тяжести. Даже Поли не смогла меня удержать.
Вот не умею я ходить на каблуках. Хоть убей! Не дано мне это умение от природы. И никакая практика мне не поможет. Я предупреждала об этом Поли. Но она упрямо нацепила на меня туфли на высоком каблуке, юбку-карандаш, от которой у меня круто изменилась походка, и белую блузу, с отвратительно-глубоким вырезом. Фууу. И эта вульгарность приветствуется в деловом мире?
Кстати, всю эту одежду мы купили буквально вчера. Ведь привычная для меня одежда: джинсы, футболки, шорты, кеды или кроссы, не подходят для офиса по дресс-коду. Ко всем прочим моим бедам, еще и краситься нужно. Вот этого я больше всего не понимаю. Как штукатурка на лице может помочь трудоспособности? Мужчины же не красятся. Почему тогда мы, женщины, должны ежедневно наносить косметику и делать всякие замороченные прически?
– Привет, Полин. А это та самая новенькая? – услышала над головой любезный мужской голос.
Медленно, с помощью протянутой руки Полины, я поднялась с пола и взглянула на субъекта, на глазах которого только что упала: приятный молодой человек, в темном деловом костюме, вполне себе симпатичный. Он и сам об этом знает; об этом говорили его самоуверенность и искусство обольщения, чем, собственно, он и начал заниматься – обольщать меня.
– Жень, познакомься, это моя та самая заноза в заднице, о которой я тебе частенько рассказываю дома, – Антон. – Представила Полина своего друга.
– Ааа. – Изобразила на лице заинтересованность этим мужчиной. – Так это тот самый, который девственности лишился в двадцать лет?
– Ага, он самый. – Подхватила мою шутку подруга.
– Ха-ха! Очень смешно. – Не поддержал нашу шутку Антон, но при этом ничуть не смутился. – Кто ты, прекрасное создание?
– Это вы кому? – я оглянулась назад и никого не увидела позади себя.
– А мордашка у нее ниче так. Симпатичная. – Вдруг Антон ущипнул меня за щеку и громко
