покачивала головой в такт. В уголках её губ мелькала улыбка, когда она встречалась глазами с Раффаеле, – будто взгляд помогал держать созвучие.
– Эту музыку мы исполняли для королевы с матерью Раффаеле, – мандолина опустилась к ней на колени.
– Великолепная музыка! – похвалил князь Пётр Васильевич. – А сколько в ней души! Верно, Нина?
Екатерина встрепенулась: кто-то взял её за руку.
– Я хочу показать тебе дом, – Биатриче смотрела на неё светящимся взглядом.
Что скажет Нина?..
Княгиня кивнула. И девицы вышли в другие двери – во внутренние покои.
Дочка вице-адмирала была одного роста с Екатериной, но крепче сложена. Белая ткань платья обрисовывала её стройные сильные бедра. Рядом с нею Екатерина казалась тонкой, как берёзовая веточка.
Они прошли анфиладу комнат и оказались в прохладной зале с портретами на белых стенах и нерастопленным камином. Между портретами висели шпаги, сабли, ножи, пистолеты старых и современных образцов.
– Я никогда не видела столько оружия, – сказала Екатерина. – Чья это коллекция?
– Моего отца, – ответил вошедший Раффаеле. – С этой шпагой он не расставался.
Он взял со стены шпагу с позолоченным эфесом в чёрном чехле и поднёс ей. На клинке мерцали чернёные буквы: «Viva Ferdinando IV».
– Раффаеле! Покажем, что мы умеем? – воскликнула Биатриче. Когда она улыбалась, верхняя губа её делалась припухшей, словно ужаленная пчелой.
Он вернул шпагу отца на стену и снял две другие – с короткими клинками. Скинул на пол фрак и остался в чёрном жилете и белой батистовой рубашке.
Они подняли шпаги перед собою. Раффаеле шагнул на Биатриче. Она сделала грациозный выпад в белом платье – и направила клинок ему в грудь. Екатерина ахнула – отступила к двери.
Клинки замелькали у неё в глазах, свища, как плети. Биатриче крутила шпагой над головой, держа её обеими руками, и, разворачиваясь с нею, как в танце, от локтя выдвигала клинок вперёд. Шпага проскальзывала под мышкой у Раффаеле – и он уклонялся, отбиваясь из-за спины; Екатерина вздрагивала. Они обманывали друг друга: рисовали клинками круги и арабские восьмёрки перед глазами, перебрасывали вращающиеся шпаги из руки в руку. Биатриче закрывалась обеими руками, обнимая грудь, – и клинок выскакивал, как жало, то из-под её локтя, то из-за бедра, то от плеча.
На секунду они отошли друг от друга. Биатриче просвечивала грудь Раффаеле взглядом из-под прямых бровей, выставив шпагу и ногу в белой туфельке. Он смахнул со лба чёрную прядь. Посмеиваясь с высоты своего роста. Она перевела дух – и вернулась к атаке. Металлический лязг оглушил Екатерину.
– Раффаеле учит меня фехтованию, – высказала Биатриче на выдохе.
Визг скользящих друг о друга лезвий отозвался эхом в потолке залы.
– Мы готовимся сражаться за короля, – добавила она, мельком взглянув на Екатерину.
– Вы не боитесь пораниться?
– Мы рискуем, – ответил Раффаеле. –
