было уезжать из папенькиного дому. А теперь уже не так.
– Понимаю вас, сеньорина Элиза, – поддержал Раффаеле. – Покидать свой первый дом труднее.
После гоньбы из Петербурга под звон почтового колокольчика езда «на долгих», да ещё и по размытой дороге, казалась нескончаемой. По три-четыре часа приходилось просиживать в придорожных избах – ждать, когда отдохнут лошади.
Зато восток Тверской земли пролегал на живописной равнине. И скука возмещалась правом весь день любоваться неоглядной далью лугов, их поблёкшей ровной зеленью с бурыми островками полыни.
Закат ещё оставлял надежду встретить на дороге харчевню. Начался болотистый лес – колёса увязали в мягкой трясине дорожной колеи. В темноте за окном мелькали кроны раскидистых кустов, опутывающих упитанные ели.
– Ваш кучер потерял дорогу? – забеспокоился Раффаеле.
Екатерина клонила голову к окну:
– Нет, сеньор Раффаеле, это дорога. Столбовая дорога…
– Мы успеем добраться до постоялого двора, Катя? – спросила Лиза. – Тревожно здесь.
– Леонтий! – позвала Екатерина. – Леонтий, не спишь ли ты?
– Дело ли, барышня? – отозвался в темноте его голос. – Да не бойтесь, я по сей дороге езжал! Скоро пройдём это чёртово обиталище.
Лиза от его слов принялась креститься.
Словно по волшебству, за холмом дорога пошла высоким речным берегом. Из-за дождей река поднялась, но обочину защищали от половодья ровные берёзки. За берёзками показались кровли большого села.
Подвешенный к крыше кареты фонарь осветил огороженные частоколом избы. Леонтий отыскал постоялый двор – бревенчатый дом в два этажа.
Дождь накрапывал редкими и тяжёлыми каплями. Мокрая трава обжигала барышням ноги. Сонный дух витал над селом, и надрывались собаки в ночную тишину.
Девицы поднялись на второй этаж в отведённую для них комнату. На последних верстах их растрясло, ноги не слушались. Даже не верилось, что пол и стены не качаются на скрипучих колёсах.
Лиза скинула шляпку на лавку. Расстегнула редингот. И замерла, глядя в угол на маленькую облупленную икону.
Пошатываясь, Екатерина дошла до кровати. Расправила простыню.
– Отчего ты не ложишься, Лиза?
– Я сейчас приду, – прошептала она, глотая слова. Подошла к двери. И остановилась.
– Тебе дурно?
– Нет… Я… приду…
Она приоткрыла дверь и проникла в коридор через узкую щель. Опираясь о тесовые стены, подвинулась на тусклый свет, исходящий с лестницы; прислушалась. Грубо сколоченные перила заскрипели, и на узких ступенях застучали каблуки – всё громче и ближе. Раффаеле поднялся на второй этаж, заметил озарённую лестничным светом Лизу – улыбнулся. Она припала спиной к стене. Пропустить.
Герцог не успел дойти до своей комнаты в конце коридора – Лиза птицей вспорхнула, подхватив платье, чтобы не запутаться ногами.
– Сеньор
