бы ты не шастала домой, то знала бы, что дали ответ из Виноградного.
На лице Галактионовой проступило усталое, даже досадливое выражение.
– Я зашла на десять минут… ну, пятнадцать.
– Утром они явились в отделение полиции и попросили бланк заявления. Дежурный спросил зачем. Одна из сестёр ответила, что из-за насилия в семье.
Она наконец прекратила мучить стул и приложила три пальца к виску… опустила.
– Отец! Я говорила?.. Нет, вроде не говорила. Ее… их отец – из ваших.
Станислав нахмурился. Сквозь суету дня пробилась тревога.
– СК?
Галактионова кивнула, повернулась к монитору и перемотала до броска Жени через дорогу. Включила воспроизведение: сёстры, полицейский – все те же лица, те же позы.
– И чего? – не понял Станислав.
– Видишь, куда они смотрят?
Он наклонился к экрану, вгляделся. Сёстры таращились против движения – на что-то за кадром камеры.
– Туда же, куда и ДПС-ник, – объяснила Галактионова. – Вспомни наш разговор с его коллегой. Тот как раз сказал посмотреть на машину следственного комитета.
Женя на видео бросилась через дорогу. Грузовик вильнул, замер.
– Они нас испугались, – догадался наконец Станислав.
Галактионова кивнула и потянулась, чтобы забрать распечатки из замолчавшего принтера.
– Я сам! – Станислав подскочил и, опередив её, вытащил листы. – Значится так… узнай, что сможешь, об их родителях. Кто-где, почему развелись. Как у него на службе. Без официальных. Упрёшься в кого-нибудь – попроси моего отца. Жду тебя… – Он посмотрел на часы и полупрорычал-полупростонал: – Жду завтра.
На ходу запихивая документы в портфель, Станислав пошагал к двери.
– Куда ты? – спросила Галактионова.
– Надо.
– Это секрет какой-то?
Станислав обернулся. В голове у него вновь мелькнуло рассказать ей об дяде Кеше, но лезть в эту петлю не хотелось, как не хотелось и чувствовать себя виноватым и вообще думать о гадкой ситуации. И Станислав – сам не понимая зачем – опять выдал другое, с каким-то вызовом, с издёвкой:
– Что ты на барже своей делала?
– Да… ничего?.. – ответила Галактионова после паузы и неопределённо помахала забинтованной рукой.
Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.
– Делом займись! – сердито сказал Станислав и вышел.
Сердился он, конечно, не столько на неё, сколько на самого себя.
#11. ИННОКЕНТИЙ
Сквозь толщу воды солнце казалось не шаром, а ртутной лужицей. Бледная, едва различимая, она дрожала далеко-далеко над головой, а сбоку от нее нависала исполинская корабельная тень. Едва достигнув границы темноты, Иннокентий разворачивался на несколько градусов по компасу, перекладывал в другую руку крюк с тросом и плыл прочь, внимательно разглядывая дно.
Голова слегка
