возможности насладиться свободой. В это время мужчина в халате стоял у постели. Он безжалостно подвел итог:
– Все. Отъехал.
Растолкав несколько зевак, что ночевали в контейнере и стояли возле тела друга, молодой человек приблизился к нему. Руки Геннадия по-прежнему сжимали одеяло, на котором он лежал, а ноги были вытянуты. Влад присел рядом, а затем, аккуратно разжав остывшую кисть товарища, взял ее. Он точно знал, что это был очень печальный момент, но никаких болезненных душевных ощущений он не испытывал и начинал всячески стыдить себя за такую сухость. Но толку от этого не было. Лишь беспристрастное принятие факта, не более того. Наверное, так нередко бывает от внезапного горя. Геннадий был не столько другом, сколько братом по жестокой судьбе. И только сейчас Влад понимал, отчего именно ему хотелось проявить сострадание к этому человеку. За пару лет он узнал всю его жизнь до мелочей, и в ней не было практически ничего хорошего. И даже после этого он закончил свой жизненный путь где-то в глубинах недружелюбного и неизвестного мира, в страшных муках. Влад считал, что если кому-то и суждено было предаться вечной пустоте, то такой человек, как Гена, достоин был лучшего, а лучшим он считал безболезненное и незаметное завершение жизни во сне. Возможно, в какой-то мере с товарищем так все и произошло. Но вряд ли смерть будет считаться незаметной, если вынуждает человека сжимать руки, протягивать ноги и пучить в напряжении глаза. В этот момент шахтеры стояли вокруг тела и безмолвно прощались со своим братом. Но столь глубокий для души и важный для друзей момент прервал все тот же циничный доктор:
– Все вы! Вон! Сейчас мы утилизировать тело будем.
Никто из шахтеров и других путников, что были в контейнере, не стал перечить доктору, а вместо этого покинули контейнер. На выходе их встретил уже знакомый сутулый пожилой охранник Микоян с ружьем наперевес, облаченный в плешивый свитер с узорами и оленями.
– Вам пора. Был уговор.
Иван мрачно произнес:
– Уже?
Закатив глаза, охранник ответил:
– Ладно, из уважения к вашей потере ступайте в палатку, где вчера жрали, я вам по стопке оформлю. Автобус ваш мы нашли, в качестве оплаты сгодится. А теперь марш!
Путники спешно прошли в палатку, в которой на столе было несколько тарелок с кашей и большая миска с сухим хлебом, а также баночки, в которых на дне была какая-то мутная жидкость. Быстро утолив голод, поднялся Серега и взял сосуд с выпивкой.
– Давайте, друзья, простимся с нашим братом. Я его знал и буду знать, пока не постигнет меня его судьба.
Тут же поднялся Иван:
– Кто будет в Лопухово, что на востоке, оставьте там что-нибудь о Генке. Он ведь оттуда родом был.
Настала очередь Влада:
– Он умер свободным!
После чего шахтер осушили баночки. Едва они завершили обед, как вновь явился Микоян, который словно выжидал подходящий момент. Когда он проводил путников к воротам, там уже поджидал Леха с рыбацким
