деревья расступились и взору предстало древнее капище. Покосившиеся, заледенелые, деревянные капии стояли на небольшой полянке кругом, оберегая место для костра. Мягкие, укрытые снегом лапки елей защищали святое место.
– Обратимся к Богам, – прошелестел Велижан и заковылял к капищу.
– Это сердце Тайги? – спросил Любомир. – Мы пришли?
– Ещё нет, – проскрипел старец. – Мы прибыли почтить Богов. – Велижан, остановившись в центре святилища, опёрся на посох, закрыл глаза и зашептал. Внимая шёпоту волхва, снег в капище таял, растекаясь ручейками и освобождая сырую землю, открывая поросший мхом, ступенями спускавшийся к сердцу святого места настил, на котором стояли капии. Вечернее солнце вспыхнуло ярче, с ветвей деревьев опустились, чирикая, птицы, и земля поросла свежей травой.
– Вот же диво, – прошептал Любомир во все глаза глядя на ворожбу волхва. – Вы даже можете сделать так, чтобы лето наступило?
Велижан, обернувшись к юноше, тихо рассмеялся.
– Нет, – ответил старец. – Матери-природе виднее, когда лету надобно приходить. Я же просто обратился к Матушке, чтобы она позволила почтить Богов теплом.
Волхв опустился на колени и, положив ладонь на землю, зашептал. Шёпот старца походил на треск огня, и Вель с Любомиром увидели, как из-под пальцев Велижана появляются искры золотого пламени. Когда старик встал и распрямился, на земле горел золотой огонь. Велижан посмотрел на витязей:
– Располагайтесь да к Богам обращайтесь, – велел он и, подойдя ближе к капиям, сел на ступени святилища.
Вель и Любомир, переглянувшись, опустились рядом с волхвом и посмотрели на него: Велижан, закрыв глаза, опёрся на посох. Из косматой головы старца торчали ветки и листья; тёмные, словно кора, покрытые мхом одежды спускались до земли; крючковатые руки обхватили посох – Велижан походил на старое дерево, которое неведомым образом приняло человеческий облик и ожило.
Вечернее солнце светило тише – Хорс уже касался острых вершин обступившего капище леса.
– Что будем делать? – шёпотом спросил Вель Любомира. – Я не обучен волхвовской молитве.
– Давай обратимся к Богам как можем, а потом поужинаем. Растопим на огне снег да доедим зайчатину. – Любомир похлопал по поясной сумке.
Вель, кивнув, закрыл глаза. Он прежде не обращался к Богам в капище, да и к домашнему Великобожию не часто подходил – юношу куда больше интересовало мирское житие.
Но всё случившееся… Вель впервые встретил настоящую ворожбу – древнюю, как в сказках и былинах; впервые услышал Слово, что растопило снег. И подумалось юноше, что если Мирослава, как говорят в Еловой, и вправду открыла в себе Силу Звёзд, то ушла она в Свагобор отнюдь не из-за стыда; что та древняя сила, которую она открыла в себе, побудила покинуть её отчий дом и уйти, не попрощавшись.
– Не о том ты думаешь, юноша, – тихо сказали рядом, и Вель вздрогнул: в сердце капища стоял маленький старичок. Старец был не Велижаном: широкий нос лепёшкой,
