style="font-size:15px;"> – Уровень.
– Да, он. Какой максимальный?
Девушка задумалась, стуча пальцем по поверхности трактирного стола.
– Я слышала, что кто-то поднял недавно девяноста шестой. Считай это исключением из правил. Не знаю, как ему такое удалось, но следующий игрок с самым высоким уровнем аж на двадцать ниже. То есть, семьдесят шестой. Я, – показала она пальцем на себя, – шестидесятый.
Дэндаль пристально посмотрел на нее.
– Высокий, – задумчиво произнес.
Девушка в ответ молча улыбнулась и чуть пожала плечами. За ее спиной суетливо бегали люди с подносами. Отовсюду звучал хохот десятка глоток. Каждый пытался перекричать соседа по столику. У каждого была своя уникальная и очень смешная, со слов рассказчика, история. Парень обводил заведение чуть хмурым взглядом. Все это напоминало ему тот день, когда он закрыл свое последнее задание в прошлой жизни – убил толстого «семьянина с голодными детьми». И только девушки в коротких платьях не выглядели так пугающе. Отчего большая часть посетителей, изрядно набравшихся алкоголем, пытались уцепиться рукой за край и чуть приподнять, наклоняясь ниже лицом.
Скользнув мимо видневшейся вдалеке стойки с напитками, Дэндаль чуть задрал голову к потолку. Сидели они с девушкой за самым ближним к выходу столиком, отчего парень мог видеть все пространство помещения впереди: и высокую, закручивающуюся по кругу лестницу, и двери второго этажа, комнаты которых ровно расположились вдоль деревянной стены, и огромную, с горящими свечами, люстру, что висела под самым потолком.
Уставшие и пьяные постояльцы со временем поднимались к своим комнатами, разбредались по углам трактира, чтобы сыграть в запрещенные городской властью «генлинги». Как девушка объяснила, так называлась карманная игра с несколькими фишками, пронумерованными плоскими камнями и одной небольших размеров палкой. Примитивная с виду, но заставляющая изрядно помучиться над победой. Дэндаль плохо видел с такого расстояния, как именно постояльцы играли в «генлинги». Обзору в том числе мешали и сами игроки, тщательно скрывающие спинами зрелище.
Со временем парень втянулся в разговор с девушкой. Общение уже давно не касалось мира. Прошел час. Два. Пять. Чуть пьяный Дэндаль не стеснялся смеяться, казался более раскрепощенным. Лицо и щеки чуть покраснели от алкоголя и жары факелов трактира. Подходящие с подносами люди переодически забирали пустые кружки, однако меньше их не становилось. Все чаще девушка поднимала руку, все громче со временем подзывала заказать новую порцию алкоголя. Парень не так охотно выпивал, но опьянение ощущал сильнее.
– Ты прикинь, – икнула девушка, – я ведь даже не знаю, как тебя зовут.
Попыталась подняться со стула, но рука, которой оперлась о столик, скользнула по чуть мокрой поверхности. Девушка неуклюже упала. Лицом приложилась о трактирный столик, скривилась от боли в коленях, которыми ударилась
