спрыгнул кот, остановившись у забора.
– Привет, милашка. – Тихо поприветствовала я и с опаской обошла рыжий комочек нежности, толкнув скрипучую калитку.
В доме горел свет.
Одноэтажная вытянутая бетонная коробка больше напоминала вход в какие-то катакомбы, нежели уютное жилище. Хозяева предполагали что это сооружение будет отличным вариантом для хранения винограда, но экономическое положение заставило переоборудовать коробку под жилое помещение, выставив на сдачу.
Промерзлая изнутри, с постоянно высокой влажностью, но самая дешевая будка в черте города. Пожалуй, на этом плюсы моего убежища заканчивались.
Естественно, никто встречать и не собирался. Я открыла дверь своим ключом.
Сняла туфли, морщась от того что кожа на ногах заныла, рассказывая мне о богатой коллекции мозолей. С утра куплю пластырь.
На кухне горел свет, разливаясь также на основную комнату. Я не помню когда в последний раз чувствовала запах еды по возвращению.
В комнате Виталий сидел перед телевизором, смотря какой-то сериал.
Где-то внутри остро кольнуло разочарование: зачем напрягаться, встречать, делать вид, что я значу для него хотя бы чуть-чуть больше прикроватной тумбочки?
Он натянул давно потерявшую форму майку на живот. Привычка заносить вещи до состояния, при котором даже половая тряпка может собой гордится, скорее шла от невозможности позволить что-то лучше, но прикрывалась раздутой бережливостью.
– Почему так поздно?
– Много работы.
Я бросила пальто на диван, сев рядом.
– Ясно.
От дистанцирования меня словно окатило ледяной водой.
– От тебя виски несет.
Я молча достала телефон, проверив сообщения. Дисплей осветился “02:12”. Довольно поздно. В группе с маркетологами висело 45 уведомлений. И чего им только не спится, все равно ведь не работают толком.
– Ты могла бы предупредить что задержишься. – Сдержанным голосом упрекнул Виталий.
Я с раздражением выключила телефон, положив на стол.
– А разве это что-то изменит? Тебя вообще хоть что-то волнует или просто решил вывести меня из себя?
Его узкие глаза пусто смотрели в телевизор, не отвлекаясь.
– У тебя кто-то появился?
Да уж лучше бы так! Этот холод душит, раздавливая сердце. Совершенно риторические вопросы, вообще не имеющие никакой нагрузки, будто ему интересно!
– А это как-то повлияет?
– Я беспокоюсь за тебя. Ему можно доверять?
Ком подкатил к горлу. Горький ком обиды.
Я встала, чувствуя тошноту: не хочу находиться здесь.
– Ты будешь отвечать на мои вопросы? Где ты шлялась? – Голос стал грубее, но тихий. Все же решил поиздеваться?
– С другом! – Чуть прикрикнула я, не в силах сдержать дикое раздражение.
– Постарайся хотя бы не пить. Женский алкоголизм не лечится.
– А
