Трос, к которому она себя привязала, мог растягиваться на пятьдесят процентов собственной длины, но высоты ветки едва-едва хватило, чтобы он хотя бы распрямился. Это была ошибка, совершённая по невнимательности.
В комнату к Аде, погружённой в угрюмые раздумья, зашла мама.
– Как думаешь, может, нам позавтракать вместе, пока я не уехала? – спросила она.
– Да, можно. Хотя я надеялась пропустить эту часть с прощанием, – заметила Ада.
– Меня не будет всего несколько дней, – напомнила мама. – Этим художникам требуется, чтобы за ними немного присмотрели. Они же не такие самостоятельные, как ты. К твоему первому школьному дню я уже вернусь.
Ада попробовала улыбнуться и на костылях последовала за мамой вниз по лестнице, но тут её брат Эллиотт чуть не раздавил её у самого входа на кухню. На нём был надет жилет, а на глазу была чёрная повязка. С плеча безжизненно свисал мягкий игрушечный попугай.
Ада читала вместе с Эллиоттом «Остров сокровищ». И теперь брат задался целью отыскать закопанное сокровище. А до тех пор одевался соответственно.
– Полегче, дружище, – сказала мама Ады. – Ты едва не сбил сестру с ног.
– Ярр! – рявкнул Эллиотт. – Для вас я – капитан. Уясните это, мадам, или придётся вам прогуляться по доске![1]
– Сбавь тон, Эллиотт, или выходные проведёшь у себя в комнате, – пригрозила миссис Лейс.
– Прошу прощения, мадам, – извинился мальчик.
– Мне что, заставить тебя драить палубу, Эллиотт? – спросил мистер Лейс.
Он поставил перед Адой тарелку с французским тостом[2]. На тосте были вырезаны косые глаза.
– Спасибо, пап, – сказала Ада.
Рядом с её отцом трудно было продолжать кукситься.
– Этот окаянный попугай не хочет сидеть прямо! – пожаловался Эллиотт.
– Тебе нужно закрепить его хвост. – Ада обернула хвост и лапы попугая ниткой, а потом затянула её. – Тут требуется квадратный узел. А ты завязал бабушкин.
– Арргх! Вот так, Раффлз! Хорошая птичка, – похвалил Эллиотт.
– Ада, ты помнишь ту женщину, которую мы встретили на фермерском рынке? Гленду? – спросила мама. – У неё дочка примерно твоего возраста. Они живут на Полимерной улице. Почему бы тебе не встретиться с ней?
– И чем заняться? Прыгать на скакалке? – Ада опустила взгляд на свой гипс.
– Очень смешно, – ответила мама. – Может, ты пригласишь её в гости?
Ада пожала плечами. Она была не в настроении развлекаться.
– Это бы облегчило тебе жизнь в новой школе, – заметила мама, а потом поднялась, запихивая в рот последний кусочек бекона: – Просто подумай об этом. Я оставлю номер телефона.
– Ладненько, – отозвалась Ада.
Мама поцеловала её в щеку. Затем обняла мужа и сына и взяла сумки.
– Бон вояж![3] – выкрикнул Эллиотт. – Привези мне немного золота!
Мама присела у дочкиного стула:
– Выше нос, горошинка. Ты и оглянуться не успеешь, как станешь королевой Джунипер-гарден.
Глава вторая
Джунипер-гарден
После того как мама ушла, Ада вернулась к себе в комнату, чтобы распаковать последние несколько коробок. Едва открыв первую, она утонула в море воспоминаний.
Здесь лежали образцы почвы, камни и кое-какие засушенные листья с деревьев, которые росли рядом с её старым домом в Западной Виргинии. Вся коробка пахла Западной Виргинией. Ещё тут лежал прошлогодний научный проект, над которым она работала вместе с подругой, Анной. Анна и Ада были напарницами во всём. Они вдвоём присматривали за чужими домашними животными, а в день школьных соревнований участвовали в гонках на трёх ногах как пара. Они даже заняли первое и второе место в орфографическом конкурсе. Но, что ещё важнее, девочки всегда вдвоём занимались научными проектами. Все звали их «А и А», но сами они называли себя «А в квадрате».
Ада смотрела из окна на свой новый квартал. Позади таунхауса[4], в котором поселилась её семья, располагался общий двор, который делили между собой обитатели расположившихся кругом многоквартирных домиков и таунхаусов.
В центре двора бил фонтан. Эллиотт затеял жаркое сражение на пенопластовых мечах со своим новым другом Джеком, который жил на Полимерной улице. Слева от нее Джейкоб Свифт у себя в палисаднике
Пираты заставляли пленников идти с завязанными глазами по доске, положенной на борт судна, до тех пор, пока те не падали в море.
