ной издательской системе Ridero
Философские
Ангел
Она была ангелом дня беззаботным —
Летала и песенки пела, как птица.
Однажды услышала, крикнул ей кто-то:
«Давай, помогу тебе наземь спуститься!»
И люди внизу все махали руками,
Мечтали дружить иль хотя бы проститься
И долго, годами, а может веками
Хотели помочь ей на землю спуститься.
Она же смеялась и песенки пела,
Совсем не хотела в поселках ютиться
И слушала, как предлагали ей смело
Забыть небеса и на землю спуститься.
Мол, здесь интересно: и игры, и пляски!
А что в небесах, кроме сна и покоя?
Спускайся! Здесь яркие чувства и краски!
И скромно молчали про горе с тоскою.
Манили ее, завлекали умело
И вот как-то раз, уступив любопытству,
Приблизился к жизни земной ангел белый,
Решив попытаться на землю спуститься.
Ее закружили в веселом запале,
Ее оплели новой чувственной вязью,
Прекрасные крылья на землю опали
И белые ткани запачкались грязью.
Она все смеялась, кружилась, играла,
Не видела, как уводили под гору,
Забыла, о чем в светлом небе мечтала,
Терялась в веселье, пирах, разговорах.
Однажды споткнувшись, все ниже катилась,
Теряя свободу, горя, увядая…
И вот вдруг очнулась. И остановилась.
И вспомнила радость забытого рая.
Вокруг оглянулась, заплакав в бессилье,
К тем людям пошла, что манили от Света.
Они же смеялись и гнали, и били,
Крича издевательски ей: «Ангел, где ты?».
Озлилась она на весь мир постепенно
И ненависть сердце сожгла, вероятно.
Лишь, в пепле, Душа оставалась нетленной,
Звала повернуть, возвратиться обратно!
Звала к облакам, в неприступные выси,
Но сил не осталось в измученном теле.
И выла она воем раненной рыси,
Достав в разрушенье границы, предела.
И вот побрела одинокой старухой,
В лохмотьях, босая и в кровоподтеках,
Спасая в себе что-нибудь от разрухи,
Пытаясь оставить живое в пороках.
Назад, из ущелий, из мрака и смрада,
Скользя в нечистотах походкою шаткой,
Самой своей жизни проклятой не рада,
Она пробиралась обратно украдкой.
И вот в подворотне, в забвении пьяном,
Где тихо она отдышаться присела,
Укрыл ее ветер травой и бурьяном,
Пурга замела ее мертвое тело.
Душе же уйти невозможно из мрака,
Пока не очистится вновь, понемножку…
Она воплотилась в бродячей собаке
И ищет в потемках обратную стежку.
И воет о прошлом несчастно зверюга,
И сны сокровенные часто ей снятся,
Что кто-то протянет вдруг ласково руку:
«Давай помогу тебе в небо подняться!».
Мне кажется, я потерялась, ступила с тропы…
Мне кажется, я потерялась, ступила с тропы —
Вокруг лишь нехоженый лес и вверху – небеса,
И хочется крикнуть, вернуться, но мышцы слабы
И я замерла, затаилась, закрыла глаза.
Я ощупью медленно двигаюсь абы куда
И знаю – сорвусь или хуже еще заблужусь,
Мне страшно и дико, за мною крадется беда!
Не выйду? Исчезну? По кругу следов закружусь?
Ободраны руки. Замерзла. Устала от слез.
Куда я вслепую бреду по земле без дорог?
Пред внутренним взором померкнут остатки от грез,
Я бью себя в грудь и даю за зароком зарок.
Как мне возвратиться туда, где пропали следы?
Как определить, где погибельный схлынет туман?
Пока лишь отвеснее скалы и жгучее льды.
Закрыты ладонью глаза, чтоб не видеть обман.
Как силы найти оттолкнуть эти скальные лбы,
Понять, где дорога, увидеть все «против» и «за»…
Мне
