Я удивленно замолчала.
– Ох… Кира! Это же тот, который высокий, худой и слишком молодой?!
– Да…
– Ну наконец-то!
– Лиза, твою мать! Меня только что парень бросил и выгнал из дома! Чему ты радуешься!?
– Прости, солнце. Но я тебе давно говорила, что он… истеричный, – еле сдерживая смех, выдавила из себя она.
– Ты поможешь?
– Да, но мы с Егором едем из области от друзей, будем только через несколько часов. Так что если тебе есть, где провести это время, то мы заберем тебя конечно.
– Я тут на самом деле отмечаю двадцать третье с друзьями с работы, так что совсем никуда не спешу, – я с облегчением выдохнула.
– Ну и чудно. Не смей грустить или плакать из-за него. Пошел он на хрен, Кир.
– Честно говоря, я и не грущу. Что наверно странно.
Мы одновременно рассмеялись, я назвала ей адрес и отключилась.
Делая одну затяжку за другой, я продолжала обдумывать все, что только что произошло, и одновременно чувствовала, как ветер пробирает меня до самых костей. В голове внезапно возник образ карточного домика, который сносит в одно мгновение такой же чертов порыв воздуха. И этим карточным домиком была моя наспех построенная «взрослая» жизнь. А ветром, кажется, был Андрей…
Я вздохнула, выбросила в урну сигарету и зашла обратно в помещение. Внутри ощущалось опустошение и чувство вины, но я так устала от его поведения в последние месяцы, что отчасти действительно испытала облегчение.
Когда я села на свое место, Андрей обеспокоенно посмотрел на меня и поднял вопросительно бровь. Я помотала головой, мол «все хорошо», и позвала официантку.
– Можно мне самбуку? Есть у вас?
Несколько человек с любопытством уставились на меня, когда я заговорила с ней. Девушка немного замялась.
– М-м-м, да, но ее нельзя будет поджигать у нас. Правила пожарной охраны в этом помещении не позволяют. Я могу предложить подачу со льдом и зернами кофе.
– Да, давайте.
До этого момента я никогда не пила самбуку и не представляла, что это такое. Однако была наслышана об ее убийственном действии. И сейчас мне хотелось именно этого. Потому что сев за столик в шумную компанию людей, увидев снова Андрея, я почувствовала себя безумно одинокой и несчастной. Видимо, только под действием адреналина после разговора с Лешей мне показалось, что я не хочу плакать и жалеть себя. Еще как хочу.
Глаза предательски заблестели, и я, понимая, что Андрей продолжает смотреть на меня, побольнее прикусив губу, чтобы привести себя в чувство и не разрыдаться у всех на глазах. А через несколько секунд я дернула подбородком вверх, повернулась к нему и, смотря прямо в глаза, спросила:
– Что Андрюш? Уже ход нашей команды? – не дожидаясь ответа, с чрезмерным энтузиазмом сказала я и потерла руки. – Тогда продолжим!
Официантка как раз вернулась с моим напитком. В надежде на то, что он смягчит прорастающую в сердце острую боль, я сделала большой глоток прозрачной жидкости с очень специфичным запахом.
– Похоже на
