не хотелось бы пускать в ход пакеты. Не сегодня. Подбираю ключ поменьше для замка снизу – снова два поворота – опа! Открыто. Наружная металлическая дверь открывается с жалобным скрипом, внутренняя деревянная вторит ей в унисон. Не помешала бы мужская рука и пол-литра смазки. Как и всем нам. Издаю глухой смешок от собственной шутки.
Все, докатилась. Сама шучу, сама смеюсь у себя в голове. Может, пора притормозить с горе-пьянством? И словно знак вселенной, сумка соскальзывает с плеча и падает на пол. Слышится глухой удар стекла о ламинат. Боженька, пожалуйста, пусть дешевый кожзам самортизирует, пожалуйста, пожалуйста!
Тут же раздается тихое шипение, повествующее о том, что злой участи вино не избежало. И надо же было сегодня игристое взять!
Захлопываю за собой дверь, кидаю пакет с провиантом для кота-дистрофика на пол и берусь за сумку. Кожзаму хана. Из приоткрытой сумки поднимается стойкая пена, а снизу вытекает тонкая светло-розовая струйка и уделывает пол под ногами. Не хватало только, чтоб гадский зверь этого добра налакался и отдал душу кошачьему божеству. Оглядываю коридор – мохнатого Вискаса нигде не видно, спрятался, гаденыш, и точно где-то пакость откладывает. Блин.
Я даже не знаю, где у тети Вали тут тряпки, чтоб замести следы. Фак.
Ну что за жесть тянется соплей уже вторую неделю!
Выхожу из соседской квартиры, снова открываю мамину. Прокрадываюсь на мысочках до кухни, хватаю тряпку и ведро. Наливаю теплой воды, добавляю Пемолюкс, чтоб наверняка избавиться от липкой лужи. Возвращаюсь к коту, пятки которого так и не сверкнули в поле зрения. Хм, странно, а свет в коридоре был включен? Может, Вискас не так прост и знает пару фокусов?
Со вздохом отвращения оседаю на пол и стираю все, что натекло из сумки. Что делать с бедной подделкой под Гермес – ума не приложу. Ма-а-а-ать, там же телефон!
Быстро ныряю рукой во внутренний карман и достаю мой Айфончик. Мизинец цепляется за край треснувшего стекла и руку простреливает болезненное ощущение. Была б моя нервная система чуть послабее, я уже швырялась вещами и котом в стену. Но сейчас главное, что телефон в непромокаемом чехле и не успел пасть жертвой пенной вечеринки. Капли крови, которые смешиваются с розовой шнягой под ногами, волнуют меня в куда меньшей степени.
Я чертыхаюсь, пока выжимаю липкую, воняющую нотками земляники, тряпку. Чертыхаюсь, снимая туфли, сросшиеся с ногой за тяжелый рабочий день. И страстно матерюсь, неся на вытянутых руках ведро и кроваво-пенную сумку в сторону ванной.
Дверь ванной комнаты удачно распахнута, свет зажжен. Так, а вот это уже ни фига не странно, это уже пугает. Мой щедрый на теории мозг подкидывает варианты: тетя Валя бежала на самолет, как от пожара, и ей было тупо не до всей этой бытовой шняги с экономией электричества. Вариант два: Вискас – пугливый засранец, и она оставила свет для него. Вариант три…
Находится сейчас сзади меня. Шлепает босыми ногами по ламинату, пугая меня
