барьерные рифы могли только опытные капитаны и лоцманы. И ещё реже в таких океанических воротах располагались удобные островки, где можно было остановиться для мелкого ремонта и пополнения припасов.
Купцы бы с огромным удовольствием водили свои караваны не морскими путями, долгими и опасными, а короткими надёжными дорогами через порталы. Но ноостарийцы почти никому не позволяли пользоваться ими, а тайну таких проходов знали лишь арнаю.
Этот остров, как и другие подобные ему вокруг восточного континента, принадлежал ноостарийцам. Поэтому здесь располагался небольшой отряд ярлши – магов-защитников. И сейчас их корабль брал на абордаж галеон вестарийского флота. Два фрегата поменьше пытались помочь атакованному собрату. Но у них не получалось сблизиться. Часть ярлши внимательно следили за их манёврами, посылая предупредительные огненные заряды в их сторону. Вестарийцы пытались стрелять из луков и арбалетов. Но и это оказывалось бесполезным. Не связанные боем ярлши закручивали воздух, сбивая лёгкие стрелы и тяжёлые болты с курса, и те пролетали над головами или ныряли вниз, втыкаясь в борт своего же галеона. Вот кому-то из защитников надоела эта игра, и парусная оснастка одного из фрегатов вспыхнула. Через минуту и экипаж второго корабля отвлёкся на тушение собственных парусов.
Ярлши пришли вовсе не за их жизнями или их богатствами. Они пришли только для того, чтобы забрать своих. Если для этого нужно перебить всю команду галеона, они это сделают. Если для этого потребуется отправить на дно все три корабля бригады, они их туда отправят без всякого сожаления. Но они никого бы и пальцем не тронули, если бы командующий бригады добровольно отдал им двух пленённых арнаю – творцов порядка или жизни, как их ещё порой называли. Командующий отказался. Он даже пригрозил убить пленников, если ярлши не отступят. Вот только тех и так бы убили, попади они на берега Вестарии, где уже более века рос и ширился странный культ религиозных фанатиков, извративших множество представлений до неузнаваемости.
Командующий вестарийской бригады погиб первым. А сейчас к нему присоединялись и остальные члены экипажа флагманского галеона. Боевое искусство ярлши, обычно мирно прокладывающее безопасные пути, обернулось сейчас смертоносным вихрем и разящим клинком.
Сражение разворачивалось в четверти версты1 от берега. За его ходом наблюдал моложавый мужчина средних лет. Он стоял почти у самого края скалы, с которой открывался отличный вид на побоище. Порывы ветра трепали его небесно-голубой плащ, по плечам и краям которого вился белоснежный узор, напоминавший перья. Длинные светлые волосы были убраны под золотую тиару с затейливым орнаментом из листьев и лоз. Это был верховный арнаю – один из первых творцов, которые появились в Ноостарии полтысячелетия назад. И его льдисто-голубые глаза не отрывались сейчас от вестарийского галеона, на котором кипело сражение.
Ярлши уверенно добивали остатки элитных гвардейцев святого престола всеотца. Гвардейцев было две сотни, а ярлши – всего семь. Но это не имело ровным счётом никакого значения. Коричневые плащи с пламенеющей золотой вышивкой мелькали то тут, то там, обрывая одну жизненную нить за другой. Ровный строй гвардейцев уже давно распался на несколько небольших групп. На палубе неподвижно лежало уже больше половины их братьев. Ярлши же даже не особо запыхались. Простые солдаты, пусть и опытные, мало что могли противопоставить ещё более опытным боевым магам, большая часть из которых давно разменяла вторую сотню лет.
Этих магов-защитников отправил в бой арнаю, стоявший на скале. Пленённых сородичей он не собирался отдавать каким-то там безумным фанатикам для нового жертвоприношения. Как творец, он знал, что в произошедшем есть его ответственность. Не досмотрел, не заметил ширящуюся тень. И в итоге Мир на грани падения в безумие. Произошедшего уже не изменить. Несколько детей погибли. Их кровь пролилась на алтарь искупления грехов человеческих – так назвали это фидеосианские жрецы. Как будто чужой жертвенной кровью можно смыть чьи-то грехи…
Мужчина поморщился от горьких мыслей.
Переклад грехов сродни самой мерзкой чёрной магии. Да и невозможно это в полной мере. Переложенная ответственность всё равно рано или поздно вернётся к создателю, да ещё и усилится негативом. Арнаю отказывался понимать человеческую глупость. Для чего пытаться смывать кровью чужие грехи? Для того чтобы миллионы людей могли и дальше безнаказанно грешить, творя порой чудовищные вещи и не принимая за это возмездие? А как же Закон причинно-следственных связей2? Знаешь ты о нём или нет, веришь в него или отрицаешь – для Мироздания всё едино. Оно такое не прощает. Рано или поздно, прямо или косвенно, но Справедливость восстановит Равновесие.
Идеи фидеосиан, чьи воззрения уже целиком поглотили умы вестарийцев, казались арнаю полным бредом. По его твёрдому мнению, каждый должен нести ответственность за свою жизнь сам и только сам. Нагрешил? Исправь и больше так не делай. Не можешь исправить? Сделай выводы, пойми истинную причину своего поступка, выбери другой сценарий
Верста – старорусская мера длины, активно использовавшаяся в Российской империи вплоть до начала XX века, пока декретом временного правительства не была введена метрическая система, как обязательная. Значений версты на Руси было множество, и разброс порой составлял от полукилометра до более чем двух. Вместе с прочими старорусскими мерами, версту в последний раз стандартизировали императорским указом 1835 года, привязав все меры к английским. Согласно нему, одна верста равнялась 500 саженям, что составляло 1066,8 м (1,06 км). В настоящей книге автор использует именно это значение версты, а так как оно практически равно 1 км, то читатель смело может приравнивать версту к километру.
Закон причинно-следственных связей – другое название закона Кармы, которое полнее отражает его смысл. В западной культуре понятие кармы преломилось сквозь привычные представления о грехах и добродетелях, возмездии и воздаянии. Однако в изначальном своём смысле этот закон призван не наказывать грешников и награждать праведников, а учить душу пониманию причин своих порывов, мыслей, поступков, и видеть их последствия, чтобы душа могла осознанно выбирать, какой жизнью ей жить и что делать, чтобы получить желаемое. Страдание само по себе для закона кармы значения не имеет. И душа мучителя животных, согласно этим представлениям, может переродиться в собаку не в наказание, не ради очищения через страдания, а ради лучшего понимания животных в целом и собак в частности, чтобы в душе выработалось внутреннее инстинктивное понимание ценности любой жизни. Карма не определяет только лишь форму следующего перерождения. Она работает в режиме реального времени, учитывая все связи, включая родовые.
