сь, это плохая идея, – пробормотал я.
– Думаешь, она сломанная? – озадаченно спросил Рон. – Так ведь ничего страшного, я починю! Будет как новенькая.
– Думаю, что она живая, – просветил я его, пытаясь прочитать письмена на её спасательном челноке.
Они были повреждены взрывом и местами обуглились, так что всё я разобрать не смог. Лишь фразы на элеонском: «Собственность корпорации Медикал-транс», «Объект для медицинских опытов», «Высший уровень секретности» и «Осторожно: хрупкий биоматериал».
Глаза оборотня округлились:
– Да ладно! Нет, ты чего-то недопонял, брат. Смотри: тут написано, что это бионик!
– Да нет же! – покачал я головой, прочитав ту надпись, на которую он показал. Сразу я эти письмена даже не заметил. – Здесь указано, что рекомендуется работать с этим хрупким живым организмом лишь бионикам. Наверное, потому, что только роботы могут быть абсолютно стерильны, – я задумчиво потёр лоб.
– И как нам теперь поступить? – озадаченный Рон плюхнулся у стены прямо на пол. – Мы же с тобой совсем того… не стерильные ни разу. Откроем капсулу – и всё, девчуле конец. Жалко будет хоронить такую лапушку.
– Открыть всё равно придётся, – я тяжело вздохнул. – Капсула неисправна. Ещё немного – и девушка начнёт задыхаться.
– Я могу подвести туда кислород, – предложил друг.
После серьёзной контузии часть его мозга была повреждена и порой он вёл себя, как ребёнок, но в технических делах по-прежнему разбирался отлично.
– И что потом? – неуверенно посмотрел я на него. – Что с ней делать?
– Любоваться, – пожал плечами Рон.
– И долго? – спросил я. – Сколько она протянет без еды?
Рональд задумчиво почесал макушку.
– Ладно, давай достанем. Судя по данным на этом барахлящем табло, она дышит таким же воздухом, как и мы. Здесь проблем не будет. С едой – разберёмся. Но что ты там говорил про стерильность?
– Может, тщательно вымоем весь корабль? Обработаем его дезинфицирующим раствором, – призадумался я.
Рон посмотрел на меня с ужасом:
– Весь корабль? Прости, брат, но я на такое не подписывался. И вообще, у меня аллергия на все эти чистящие штуки. Слишком острый нюх и чувствительная кожа для этой ядрёной химии. Лучше сразу меня прибей. А то у меня такой почесун начнётся, что я на стены кидаться начну.
– Ладно, давай тогда я обработаю только одно помещение. И поместим девушку туда. Будем держать там, ради её безопасности. Например, в моей каюте, – предложил я, уже заранее предвкушая, как мы будем делить с этой красавицей одно жилище.
– Почему это сразу в твоей? – протестующе фыркнул оборотень.
– Так у тебя же аллергия, ты сам сказал! – напомнил я. – Почесун и всё такое.
– А, ну да, – сник мой товарищ. – Слушай, а давай меняться? Пусть неделю она живёт с тобой, и неделю – со мной, в моей каюте? Я вычищу все стены, потолок, пол и даже вещи так, что будут блестеть! Только не химией, а просто мокрой тряпкой. Может, с содой или солью. Или с лимонной кислотой.
– Смотри, дырку не протри, – хохотнул я.
– Да ну тебя, ушастый! – возмутился оборотень, и я увернулся от полетевшего в мою голову ботинка.
– Ой, ты глянь, у неё реснички затрепетали! – воскликнул я.
Рона словно подхватил порыв ветра, и через секунду он уже склонился над капсулой.
– Ух ты, да… – восхитился он. – Значит, скоро очнётся. Надо поскорее вскрыть этот саркофаг, пока она спит. А то напугается ещё наших инструментов. Кстати, запасной одежды у неё с собой нет, так что придётся одолжить ей нашу. М-м-м, как же соблазнительно она будет смотреться в моей футболке!
– Или в моей, – добавил я.
– Слушай, а что, если она согласится сделать тебя своим мужем? Для тебя это был бы отличный выход из твоей сложной ситуации! – осенила Рона гениальная мысль. – Тогда глава твоего эльфийского рода – королева Беатриса – наконец-то от тебя отвяжется, и ты сможешь вернуться на родину. Ты никогда об этом не говорил, но я же не дурак и вижу, что ты устал скитаться по космосу.
– Мне свобода дороже, – покачал я головой.
Да, мне пришлось бежать из родного дома, иначе я бы оглянуться не успел, как оказался десятым мужем у какой-нибудь самодурки с хорошей родословной. В моём королевстве царит матриархат.
– И вообще, я эту девушку совершенно не знаю, – добавил я. – Вдруг её душа окажется не такой красивой, как лицо?
– Скоро мы это выясним, – философски изрёк Рон. – А с этим меховым чучелом что делать? –
