ть захотелось? Но почему здесь? Не на Гавайях или Фиджи? Там как раз все предназначено для таких, как он. На Канары бы в конце концов подался. Ну, или просто на берег моря, Средиземного, разумеется, где-нибудь в Турции. Ведь птицам такого полёта и в Крыму-то неуютно будет, отечественный сервис никак не дотягивает до запросов особей с голубой кровью.
Так какого он в Зипуны поехал? Этой деревеньки и на карте-то нет. И не просто же поехал, поселиться там вздумал, хоть и временно. На ферме работать. Что за блажь такая?! Развлечься от скуки решил, устав считать свои миллиарды?
А возле меня тем временем едва не пританцовывал от удовольствия главный редактор.
– Вот я чувствовал, что в этой деревне золотая жила пролегает! – он потряс меня за плечо, заставляя посмотреть на него. – Ковалева, ты понимаешь, как нам повезло? Этого Сотникова месяцами журналисты ищут, чтобы интервью взять. А тут такая удача: поселиться на соседней улице! Будь умницей и не упусти свой шанс. Наш шанс, Ковалева! Благодаря твоей статье наш журнал станет самым популярным в городе.
– Да не даст он мне интервью! – в сердцах воскликнула я. – Он вообще ни с кем, кроме своих коров не общается.
– А ты сделай так, чтобы дал! – радость на лице главреда как-то слишком быстро сменилась с трудом сдерживаемым гневом. – Уговори, убеди… Соблазни, наконец! Да что угодно, лишь бы заполучить его историю! Или можешь забыть о карьере в издательстве!
Соблазнить?
Я опустила глаза, отчаянно надеясь, что начальник не заметит, как заполыхали мои щеки.
Уже… Хотя кто кого соблазнил, ещё вопрос. Но результат-то от этого не меняется, верно?
Главред ничего не заметил. Он был слишком поглощен собственными размышления, чтобы видеть ещё хоть что-то. И продолжал рассуждать.
– Или Сотников там с женой? Это, конечно, все усложнит. Но ты девочка умная, придумаешь, как быть. Да, Ковалева?
Комплимент моим умственным способностям я пропустила мимо ушей. Что он сказал до этого? Подняла на него глаза, осторожно переспрашивая и отчаянно надеясь, что ослышалась.
– Женат?
Редактор округлил глаза и разве что не зашипел от возмущения.
– И этого человека я взял на работу! Ещё и повышение обещал! Ковалева, я тебя уволю! Как можно такого не знать?! Как ты вообще могла не изучить биографию человека, за сведениями о котором охотится полгорода? А он рядом с тобой живёт и в ус не дует. И все потому, что моя сотрудница… – он набрал воздуха и умолк, продолжая сверлить меня гневным взглядом и, видимо, подбирая выражение покрепче.
Нет у него усов, – чуть было не ляпнула я в ответ. Только лёгкая небритость, такая модная сейчас. Она ему безумно идёт, делая мужественное лицо ещё более привлекательным. Выглядит потрясающе. И до зуда в пальцах хочется прикоснуться. Деревенские жители такую не носят.
То, что главред собирался сказать что-то оскорбительное в мой адрес, вообще не имело значения. Я на это даже внимания не обратила, как и на угрозу увольнения. Куда важнее было другое. Внезапное, удушающее открытие, пришедшее после уже сказанных слов.
Мало того, что Влад мне врал, неся какую-то чушь про любовь к природе. Мало того, что не признался, кем является на самом деле. Так вдобавок ко всему он ещё и женат! Значит, все, что было между нами, – ложь. Ложь…
Глава 1
Утро началось, как обычно. С пронзительного, визгливого крика петуха под окнами. Почти сразу следом донеслось протяжное мычание коров, которых хозяева выводили на пастбище.
Я крепко зажмурилась, надеясь, что сон все-таки вернется, если буду лежать, не шевелясь. Какое там! Снаружи слышалось слишком много звуков, непривычных и потому совершенно недружелюбных для меня. Лаяли собаки, кудахтали куры, возвещая на всю округу о появлении нового яйца. Почему нельзя снести его тихо, я до сих пор так и не поняла. А спрашивать не хотелось – на меня и так почти все в деревне смотрели косо.
Оставив попытки снова уснуть, села на кровати, недовольно глядя на сереющее за окном небо. Еще даже не рассвело как следует!
Вот уж удружил, главред, нечего сказать. Я здесь уже четвертый день, а пока ни на шаг не приблизилась к выполнению задания. И не представляю, с какой стороны к нему подступиться. По Максу соскучилась и по нормальной ванне. По своей родной, уютной квартире.
А здесь – все чужое. И хуже всего то, что мне и пожаловаться-то некому. До Максима не дозвониться, а если попробую уговорить редактора отозвать меня назад, станет только хуже. Достаточно вспомнить последний с ним разговор.
– Ковалева, ты забыла главное правило нашей редакции, – улыбка главреда тогда гораздо больше напоминала оскал. Того и гляди, сорвется с места и начнет душить меня за то, что посмела ему возразить. –
