Проку от них, конечно, куда меньше, чем от местного месторождения, однако даже так изгнанники приносят пользу городу. Ты, конечно, не обязан туда идти… но это в любом случае лучше, чем просто слоняться по Туманной чаще в одиночку. По крайней мере, там ты сможешь отдохнуть. В каком-то смысле. На каком ранге ты сейчас? – внезапно спросил мастер.
– На шестом.
– Плохо, – скривился мужчина, – для первого года впечатляюще, конечно, но тебе нужно как можно скорее добраться до следующей ступени, если действительно хочешь выжить. Иначе… долго ты за стеной не протянешь. Даже там.
И без того шаткое моральное состояние Эдвана после слов мастера покатилось к Первому. Вот и всё. Уроды из кланов подписали ему смертный приговор. К горлу подкатил тугой ком. Отчаяние постепенно захлёстывало его, всё глубже и глубже погружая в бездну. Руки опустились, от бессилия хотелось выть на чёрное небо. Перед глазами парня пронеслись воспоминания о том роковом дне. Драка с Марисом, стычка с Чэнем. Лиза. Образ девушки, промелькнувший в голове, заставил юношу слегка улыбнуться. Он стал маленьким светлым пятнышком в непроглядной черноте будущего. Тем, ради чего он мог сделать кое-что ещё… и, конечно же, попрощаться.
– Мастер, – хриплым, почти безжизненным голосом позвал Лаут, – можно мне… увидеть Лизу?
– Увы, – покачал головой тот, – за главным корпусом наблюдает семья Джоу. Будет очень подозрительно, если я вдруг захочу увидеть её у себя в гостях. Мы всё-таки из разных кланов.
– Понятно…
– Однако я могу передать ей твоё послание. И отпрыску главной семьи тоже. Это ведь для него вторая тетрадь, верно?
– Да… – прошептал парень отрешённо. Мастер Ганн вздохнул.
– Хочешь, я похороню тебя? – спросил он, с насмешкой глядя на то, как ученик дёрнулся от его слов, будто от удара хлыстом. В ответ на вытянувшееся лицо юноши мужчина приподнял брови в притворном удивлении: – Или ты ещё не сдался?
Эдван не смог ответить. От лишь раскрыл рот в негодовании, набрал воздуха и тут же захлопнул его обратно, в бессильной злобе сжимая кулаки. Слова мастера ударили в самое больное место.
– Учти, просидеть месяц в моём подвале не выйдет, – как бы между делом добавил наставник, вновь наполняя свою чашку ароматным чаем, – ты пей, не стесняйся. Не отравлено.
Скрипнув зубами, Эдван опустошил чашку одним мощным глотком под насмешливым взглядом учителя. Горячая жидкость оказалась очень терпкой и слегка горьковатой на вкус. На удивление, чай помог. Словно вместе с этой противной водой из травы он сумел проглотить часть своих обид и немного взбодриться. Снова прокрутить в голове самый важный вопрос, который задал ему мастер. Сдался ли он? Как ни обидно было признавать, но сегодня он был, как никогда, близок к этому. Близок к тому, чтобы сломаться, сокрушаясь над незавидной судьбой. Но так ли он привык поступать? Да, его изгнали. Да, будет трудно и смертельно опасно, но разве это повод опустить руки?
