не к нему только что обращались. Впрочем, его соседке этого было достаточно. Она весело рассмеялась и снова обратилась к своему соседу – тому самому барону.
Вика мысленно поставила себе галочку – попытаться разобраться в этом феномене. Ей было любопытно, что же все-таки происходило при дворе в замке, и почему никто не замечал вызывающего поведения бастарда.
Уильям не знал матери. Она могла быть служанкой, обнищавшей дворянкой, не подумавшей о последствиях наивной дочерью графа или герцога, глупенькой горожанкой, дочкой купца, отданной отцом кому-то из аристократов «за долги». Да кем угодно. Это не имело ни малейшего значения. Его величество, император Людвиг Пятый, да будут боги к нему благосклонны и продлят его жизнь, много и часто разъезжал по стране. Он охотно посещал замки своих феодалов, оставался там на ночь, а то и на несколько суток. А потом уезжал, ни на миг не подумав о последствиях. Всех детей, родившихся с его фамильным пятном, магически отслеживали специальные слуги. Они забирали младенца у матери, щедро платили ей, чтобы она о нем навсегда забыла, и увозили его. Далеко увозили. Там, где жил Уильям, были дети с разным цветом кожи и разрезом глаз. Но всех их объединяла кровь отца, текшая по их венам.
Растили их всех как приютских, не допускали братских-сестринских отношений, обращались с каждым строго, можно сказать, даже жестко, иногда и жестоко. И с детства постоянно внушали, что они, все здесь жившие, неполноценные. Не люди в полном смысле слова. А если и люди, то второго сорта. Их никто никогда не сможет полюбить, они не войдут в круг аристократов, не станут общаться с ними на равных. Они не достойны ни титула, ни семьи, ни спокойной жизни. Они – слуги, почти рабы, с императорской кровью в венах.
Когда дети входили в определенный возраст, становились совершеннолетними, праздновали свое восемнадцатилетие, их начинали обучать искусству любви и угождения. Специально обученные люди проводили с ними время, запираясь в комнатах, учили, как сделать так, чтобы будущий хозяин остался довольным поведением бастарда. Опоенные сайксом, юноши и девушки впервые познавали «постельную науку», старались владеть собой, своим телом. В девятнадцать-двадцать лет каждый из них по приказу императора отправлялся в свой первый замок, становился игрушкой для императорских фаворитов. И там, в зависимости от их удачливости и характера, начиналась их жизнь бастарда. Плохо или хорошо она шла, уже не было важно. С тех пор они, каждый бастард, отрабатывали свое содержание в том специальном приюте.
Каждый знал свою сумму, каждый отсылал императорскому казначею деньги два-три раза в год.
Уильям понятия не имел, удалось ли кому-нибудь из бастардов выкупить свою свободу. Об этом не принято было говорить в «приличном обществе». Но лично он твердо намеревался сделать это и затем исчезнуть с лица земли, «воскреснув» под другим именем где-нибудь возле границы.
Намеревался, да. Пока не встретил Викторию. Теперь же все его мысли едва ли не постоянно были посвящены ей, покорительнице его сердца.
