халат и пижаму в сумку. Содержимое кошачьего лотка мстительно выкинула в ведро. Проверила ванную на наличие забытого шампуня и вышла из номера, одной рукой подхватив переноску с Муркой, а другой вещи. Расплатилась я еще вчера. Поэтому оставила ключи девушке по имени Надя и прощай негостеприимный клоповник.
Домик деда Сени оказался стареньким, слегка покосившимся из-за прогнившего дерева, с позеленевшей от старости шиферной крышей. В глаза сразу бросился палисадник, огороженный сеткой, в котором на зависть соседей росли чудные розы самых разных оттенков.
– Это моя Валюшка развлекается, – гордо пояснил старичок.
Хорошо развлечение на старости лет, когда ноги от радикулита не ходят. Слева от калитки был полуразвалившийся сарай, по двору гуляли куры во главе со статным петухом. Вместе с дедом Сеней мы пересекли веранду и оказались в небольшой прихожей и по совместительству кухней.
– Валя, принимай гостей! – кликнул дед.
Из глубин дома показалась маленькая морщинистая старушка в белом платке и цветастом халате. Ее глаза удивленно округлились, когда она увидела меня вместе с вещами и перевела взгляд на супруга.
– Я тебе внучку привел, – отчеканил он, чем вызвал у женщины еще большее недоумение.
– Добрый вечер, – решила представиться я. – Я – Женя. Вы уж извините, что без предупреждения, но Арсений Александрович, сказал, что вы можете мне комнату сдать на время.
Валентина приветливо улыбнулась.
– Зачем сдавать. Так живи. Мой дед если позвал, значит, девушка ты хорошая, порядочная. А если по огороду, да с козой поможешь – вот и вся благодарность.
Я облегченно заулыбалась в ответ. Если честно, то не была уверена, что жена деда Сени окажется такой доброй и отзывчивой женщиной.
– Проходи, проходи внученька, – заколотилась баба Валя. – Иди в комнату, что поменьше – твоя будет. Располагайся, – и повернулась к мужу. – А ты чего, старый, столбом стоишь?! Иди воды принеси. Девочка, небось, голодная и уставшая. Кормить будем, – цепкий взгляд на меня. – Нет. Не кормить, а усиленно откармливать.
И понеслось. Сначала меня переодели в мой же халат, затем накормили борщом из домашней курицы, потом помогли в старом шифоньере развесить вещи и под занавес выгнали обалдевшую Мурку ловить мышей на улицу.
– Баб Валь, почему вы одни живете? – спросила я, наблюдая, как женщина ставит на меленькую газовую конфорку чайник.
– Раньше с сыном жили, Витей. Умер он.
– Простите. А внуков нет?
Баба Валя присела со мной на лавку и грустно поведала:
– Мы с Сеней хоть и рано поженились, но своих детей Господь не дал. Взяли Витьку из детдома, уже когда обоим под полтинник было. Хорошим мальчиком рос, трудолюбивым. И за коровой присмотрит, и кур накормит, и в школе одни пятерки. А как женился и в город уехал – все пропало… – горестно вздохнула она.
– Почему пропало? – удивилась я.
– Институт как закончил, стал ездить все реже и реже. Оказалось, с работы сократили, денег не было. Выпивать начал
