рванула так неожиданно, что Сергей не сразу бросился за ней. Елена успела заскочить в автобус. А он закрутился в поисках такси. Поймал, приехал к её дому явно раньше. И стал ждать. Лены не было. Час, два, три. Он позвонил из автомата к ней домой. Лены не было. Сергей стал звонить всем, у кого она могла бы быть. Девушки не было нигде. И тогда он догадался – она на даче.
Он просил таксиста ехать поскорее. Вот, если бы ему за руль, он бы уже был там. Тревога сжимала его сердце стальными клещами. Как он мог отпустить её?
В окнах дома было темно. И вообще везде была темнотища. Сергей рванул на пирс. И увидел её: она стояла в лунном свете на самом краешке мостков, подняв вверх руки и голову и покачиваясь из стороны в сторону, словно отправляла во Вселенную какую-то просьбу или послание. И пела с закрытым ртом, получалось очень заунывно, прямо, как молитва. Жалость сковала его, ком в горле перекрыл кислород… Ну уж нет! Он не позволит своей любимой Леночке так себя изводить. Сергей подошел к ней. От неожиданности девушка чуть не упала в воду, Сергей поймал её и прижал к себе.
– Что, испугалась? А я чуть не сдох, пока искал тебя. Ну чего ты дрожишь? Я тебя никому в обиду не дам. И вообще никому не отдам. Ты – моя любимая, моя единственная, моя на всю жизнь. Слышишь? Ленка, моя Леночка, моя Аленька.
Всё, все старания последних дней, призывы к воле, к разуму, всё растворилось в этом озере, под этой развратницей-луной, в этих любимых глазах. Он целовал её, забыв обо всём на свете, и она отвечала ему, обвив его шею, приподнимаясь на носочки.
– Серёжка, как я люблю тебя!
Силы явно оставляли Елену, и Сергей положил её на доски, ещё теплые, продолжая целовать. И когда ощутил под рукой упругость девичьей груди, её, Ленкиной, о которой он столько мечтал, которая снилась ему, и которую он так желал, но не позволял себе даже прикасаться; когда понял, что эта девчонка всем своим женским естеством уже проникла в его душу, под его кожу, в его сердце, он сдался. И целовал теперь её всю, такую желанную, такую нежную, такую совсем неопытную, но отдавшую ему себя всю, до самой последней крошечки… И пусть весь мир подождет…
В реальность Сергея вернул вскрик. Резкая, но короткая боль пронизала Елену с головы до ног. Он понял это.
– Прости, прости, любимая моя, золотая, родная. Это только в первый раз так, – и стал опять целовать её, нежно, чувственно, целовать везде.
Ну, как теперь ему без неё жить? Как оторваться от этой красоты? Как ему теперь спасать мир? А Елена была совершенно счастлива от одной только мысли, что первый и такой любимый мужчина в её жизни – это Сергей, самый лучший во всей Вселенной.
И тут она подскочила, ойкнув от боли внизу живота.
– Папа! Я же не позвонила родителям! Он убьёт меня. Что же делать?
– Так, я поеду в город, скажу, что ты на даче, что все в порядке, просто не смогла дозвониться. Короче, придумаю, не волнуйся. Заберу Виктора, ему все равно нужно к Вениамину Павловичу. И вернусь. А ты…
Он взял Лену на руки и понёс в дом. Включил свет, положил на диван.
– А
