тарых друзей! Ты когда последний раз мне звонил?
– Извини, Гош, совсем замотался, – пробормотал голос в телефонной трубке. – Я и сейчас по делу…
– Значит, вот как? – подозрительно спросил Георгий Венеаминович, но тут же сменил гнев на милость:
– Ладно, что там у тебя?
Повисла неловкая пауза.
– В чем дело? – не выдержал Загорский, поглядывая на часы: его рабочий день был расписан буквально по минутам. – Если это личное, давай пообедаем вместе.
– Да, нет, – выдохнул невидимый собеседник, – в том-то и дело… Понимаешь, у меня труп…
– Чей?
– Не мой.
– Глупая шутка, – Георгий начал выходить из себя.
– Елены Павловой. Медсестры. Работала в твоей больнице в терапевтическом кабинете, – четко отрапортовал Малышев.
– Леночки? Что случилось? По-моему, она ни на что не жаловалась, – удивился Загорский.
– Несчастный случай. Ее сбила машина.
– Все ясно. Вернее, ничего мне не ясно, – быстро поправился главный врач. – Что, все-таки, произошло? Можно я к тебе приеду после обеда?
– Я за этим и позвонил. Давай в два часа в моем кабинете встретимся. Устроит?
На это время у Загорского было запланирован очередной инструктаж младшего медперсонала. «Его можно и отложить», – обреченно махнул рукой главный врач и согласился.
Конечно, встречаться с другом детства в его рабочем кабинете он не привык. Но по пустякам майор милиции, старший следователь УВД Олег Павлович Малышев вряд ли стал бы вызывать. Поэтому Георгий разволновался не на шутку: мало того, что придется сообщить коллективу неутешительную весть о смерти медсестры, так еще надо будет ехать в милицию. «Понедельник – день тяжелый», – вспомнил Загорский народную мудрость.
– Георгий Вениаминович, здравствуйте, – вошла в кабинет хрупкая девушка и смущенно улыбнулась.
– Здравствуй, Диана, ты вовремя. Проходи, присаживайся.
– Что-нибудь случилось? – сразу насторожилась девушка.
Диана приходилась дальней родственницей Игорю Костикову, другу главного врача, и в клинике начала работать совсем недавно. Поэтому старалась свою работу выполнять на совесть, чтобы ни в коем случае не прослыть любимчиком. И занимать среди своих коллег привелегированное положение ей вовсе не хотелось.
– Понимаешь… – озадаченный Загорский начал нервно ходить по кабинету, – умерла Лена Павлова.
– Как это умерла? – не поняла Диана. – Мы только вчера виделись, и она была вполне здорова.
– Ее сбила машина.
– Где? Когда? – подскочила девушка. – Мы вчера на автобусной остановке расстались. Там и троллейбусы-то нечасто ходят, как же ее могла машина сбить?
– Пока не знаю, – пожал плечами Георгий. – Но тебе придется сообщить об этом Катрин… то есть Екатерине Васильевне. И еще я тебя попросить хотел: сможешь пока одна поработать? Это на несколько дней всего, пока я кого-нибудь не найду.
– Конечно-конечно, – закивала головой Диана, глотая слезы. – Не беспокойтесь, я поработаю.
Девушка вышла из кабинета и расплакалась в приемной. Конечно, отлынивать от своих обязанностей она совсем не собиралась. Но с Леной Павловой они не просто работали в терапевтическом кабинете под начальством молодого доктора Екатерины Васильевны.
Диана, как и Лена, приехала в Тарасов из глубинки. Именно поэтому обе девушки быстро нашли общий язык и подружились. Конечно, Екатерина Васильевна Дашкова тоже не отличалась высокомерностью или деспотичностью. Но то ли высшее образование давало о себе знать, то ли социальное положение мешало, только держалась она с медсестрами немного холодно и официально.
Правда, к Диане это в меньшей мере относилось: ее деревенская непосредственность и мягкий характер вызывали расположение даже посторонних людей. И в больнице ее сразу полюбили за доброту и поразительную работоспособность.
… Секретарша Люся растерянно заморгала: вроде бы еще минуту назад главврач был в отличном расположении духа. А тут вдруг с утра пораньше людей до слез доводит!
– Что случилось? – шепотом спросила она, присаживаясь рядом с девушкой на диван. – Возьми мой платок.
– Ленка умерла, – всхлипывая, ответила Диана.
Люся в ужасе прикрыла рот рукой и хотела спросить что-то еще. Но тут зазвонил телефон, она сорвалась с места и через секунду уверенным голосом принимала какую-то телефонограмму.
«Опять я всем мешаю и суматоху вокруг себя создаю, – с тоской подумала Диана
