колени. И даже скрип новых хромовых сапог не в состоянии был заглушить стенание его суставов. – Перед отъездом у вас будет трое суток. После завтрашнего последнего экзамена, естественно. На личные, душевные дела и всяческую суету.
Он остановился сбоку от Гродова и, хитровато щурясь, заглянул ему в лицо. «Наверное, – подумалось капитану, – так и ведут себя отцы, когда хотят выведать тайну сердца неожиданно повзрослевших сыновей».
– Благодарю за трое суток, товарищ капитан первого ранга.
– Кстати, как у нас там, на любовной передовой? – проигнорировал начальник курсов его благодарность, недовольный тем, что курсант пытается уйти от разговора.
– Да пока что сплошные позиционные бои.
– Значит, долго в обороне засиживаемся. Тактические просчеты сказываются, командир.
– Учту на будущее, – развел руками Гродов. – В любом случае тактику придется менять – это уж точно.
– Хотя, вообще-то, странно, – заинтригованно повел подбородком береговой полковник. – По штабам и казармам пронеслась другая информация, более обнадеживающая. К тому же, замечу, что неженатый капитан – это уже не по-флотски. Он становится ненадежным, как невовремя проконопаченный баркас.
– Про «непроконопаченый баркас» – это сказано хорошо.
– И давайте договоримся так, по-офицерски. Больше двух лет я здесь все равно не продержусь, уже хотя бы по возрасту и здоровью. Уходя, буду рекомендовать вас как стоящего в резерве комсостава училища. И не вздумайте упираться, апеллировать к своему контр-адмиралу. Как бы вы, будучи комбатом, ни старались, все равно повышения в звании, а значит, и в должности, не будет. Потому как для командира батареи не предусмотрено. Служим не ради чинов, но притча о рядовом с маршальским жезлом в ранце вам тоже известна.
– Так точно, известна.
Береговой полковник вернулся на свое место за столом, какое-то время задумчиво смотрел на личное дело Гродова, но затем как-то безнадежно махнул рукой:
– Все, курсант; у меня – все. Но пока что не свободны. Зайдите в кабинет старшего политрука, там с вами один человек побеседовать желает.
– Ко мне приехал кто-то из знакомых?
– Из армейской разведки. Этого командира я знаю лично. Подполковник Бекетов. Он, правда, не из наших, флотских, а закоренелый «береговик», – всю мужскую часть страны начальник училища, похоже, делил на низшую расу, то есть обделенных судьбой «береговиков», и высшую – «флотских». – Однако мужик все равно толковый, офицер старой русской закваски. Хотя знаю, что говорить об этой «закваске» теперь не положено.
– Мой отец тоже никогда не гнушался подобного определения. Сама принадлежность к офицерской касте для него значила очень многое.
– Выходит, что с вами, капитан, мы тоже единомышленники. В любом случае советую прислушаться к предложению подполковника. Все, идите. Кстати, с
