труд, который оставила после себя эта комиссия, как известно, был «Устав железных дорог». Этот Устав и доныне действует, как кардинальный закон, регулирующий железнодорожное дело. В настоящее время этот устав рассматривается новой комиссией, которая составлена по образцу, бывшей 30 лет тому назад, – комиссии графа Баранова. Этот «Устав железных дорог» почти целиком был написан мною, но затем окончательно редактирован с точки зрения юридической Неклюдовым.
Граф Баранов был весьма почтенный человек. Он вместе с тем был еще и председателем Департамента Экономии Государственного Совета. Говорил он чрезвычайно важно, произнося слова и отдельные фразы, как «пифия». Он был очень доброжелательным, воспитанным человеком, по манерам крайне важным, а в действительности весьма простым и добрым, но, конечно, железнодорожного дела, да и вообще никакого серьезного дела он не знал. Составил себе положение он тем, что был другом Императора Александра II, хотя Император и был старше его.
Граф Баранов был сыном графини Барановой, воспитательницы Императора Александра II. Прежде она была просто дама, называвшаяся Барангоф, а впоследствии же была переименована в Баранову и ей был дань титул «графини».
Эта самая графиня Баранова была вместе с тем и другом графа Адлерберга; как известно, граф Адлерберг был также другом Императора Александра II.
Граф Адлерберг был женат на Полтавцевой, на сестре матери знаменитого генерала Скобелева, т. е. на сестре жены старика генерала Скобелева, о котором я упоминал, когда говорил о штурме Карса на Кавказе в Муравьевское время.
Я узнал Баранова, когда ему было за шестьдесят лет; он был нежно влюблен в старуху, жену своего друга графа Адлерберга; эта любовь, конечно, была совершенно платоническая, он всю свою жизнь посвятил этой даме, каждый день он бывал у них и перед нею преклонялся. Баранов имел совершенно легкий доступ к Императору, мог всегда у него бывать и Император всегда его принимал и очень любил. Этим объясняется, между прочим, то обстоятельство, что когда меня посадили на Сенную площадь (на гауптвахту), то уже через несколько часов последовало Высочайшее повеление о том, чтобы меня выпускали днем с гауптвахты, – это именно и произошло потому, что граф Баранов мог сейчас же пойти к Государю и доложить ему, в чем дело.
Между тем дела на Юго-Западных железных дорогах не клеились; дороги продолжали давать дефицит и администрация не могла никак устроиться. Вследствие этого правление решило послать меня в Киев и дать мне бразды правления на месте. Так как прошло уже более года с того времени, как я женился на Спиридоновой, то я согласился принять место начальника эксплуатации Юго-Западных железных дорог и переехал с женою в Киев.
Итак я переехал в Киев и занял должность начальника эксплуатации Юго-Западных железных дорог. Правление тогда же хотело, чтобы я занял место Управляющего Юго-Западных жел. дор., но министерство путей сообщения не хотело утвердить меня в этой должности, так как
