снова ворочать камни, чтобы покормить их вкусными и прикольно хрустящими жуками. А пока они бегали рядом, девочке было спокойнее. И веселее.
Дойдя до проспекта Гагарина, Света стала заметно внимательнее; собачки – собачками, но получить по голове камнем от Аглаи ещё раз ей не хотелось. Теперь она останавливалась и прислушивалась к своим ощущениям, долго вглядывалась в прямую линию проспекта. Ждала сигнала от своих чёрных пальцев. Саске сел в нескольких метрах от неё, всё-таки он болел, он был слабее своей сестры, а Сакура отбежала вперёд и стала их ждать. Света не торопилась; пока не убедилась, что ничего не чувствует, и шагу вперёд не сделала.
У депошки она оставила собак снаружи, а сама забралась внутрь. Приходило время пробуждения, и она озаботилась тем, как проснуться у себя в кровати с жуком. Жук не монетка, его в рот не спрячешь. Фу! Впрочем, она случайно, просто в руках, вчера перетащила в реал шип розы, держала его в ладонях, ждала, что в окно запрыгнет Аглая, и… проснулась с шипом в своей постели. Светлана вытащила банку с жуками… Блин! Сажать их двоих в одну банку было ошибкой. Большой изрядно погрыз маленького, оторвал ему одну из лап, чуть не оторвал хитиновую половинку панциря со спины. А ещё жуки перепачкали банку жёлтыми выделениями. Сразу видно – драка у них тут была нешуточная.
Света достала большого жука. Конечно, ей бы взять с собой маленького, потрёпанного, но она побоялась, что Элегантная Дама будет им недовольна. Девочка сложила руки в «молитве», и жук оказался у неё между ладоней. Ну а как ещё можно было его перенести к себе?
И что, трупоед смирился со своим положением? Он, во-первых, стал выделять из себя жёлтую жидкость, вонявшую чем-то едким, а во-вторых, он стал выбираться из рук девочки, всеми силами помогая себе своими крепкими лапами и, что самое неприятное, своими жвалами. А жвала у него были – что надо, не хуже косметических кусачек, хоть и небольшие, но острые и такие крепенькие. Он ими сразу прогрыз кожу девочки у основания большого пальца, и там тут же навернулась капля крови. Девочка стиснула зубы.
– Ах ты, гадина!
Но рук не разжала, она только закрыла глаза, чтобы быстрее открыть их у себя дома. А мерзкий трупоед грыз и грыз ей руки. Было больно и противно, но Светлана думала при этом: «Пусть грызёт, я потреплю, лишь бы не отложил личинку, как в прошлый раз!».
***
Светлана едва не закричала, вскакивая с постели. Все руки были в крови, бельё, постеленное вчера, снова придётся менять. И пододеяльник, и простыню. И руки… Руки по локоть в кровавых потёках. Девочка вскочила и, теперь держа жука одной рукой, стала в столе искать какую-нибудь коробку для него; не найдя ничего лучшего, посадила жука в старенький пенал, с которым ходила в школу лет пять назад, – он как раз подошёл, – а после сразу побежала в ванную.
Смывать кровь по утрам, пока никто не встал и не видит её, становилось для девочки дурной традицией.
Блин! Все ладони изгрызены. Всё болит, неприятно щиплет,
