в грудь доктора и открыла глаза (естественно, смежила веки, когда целовалась). И кого же Ада увидела? Артура, стоящего на пороге палаты с огромным букетом цветов в одной руке и бархатной коробочкой в другой. В ней на сей раз было кольцо. Артур решил сделать сюрприз и приехал пораньше. Не завтра, а сегодня. Пригнал на золотой «Ауди», похожей на пасхальное яйцо, которую называл в честь любимой Адой.
– Артур, я все объясню, – выпалила девушка, вскакивая с кровати. – Это не то, что ты подумал…
Голова иногда кружилась после операции, а в этот момент завертелась, как лопасти вертолетного винта. Как у очень пьяного человека. Она потеряла равновесие, доктор поймал ее, уложил. Но Ада тут же вскинулась. Что-то закричала. Ударила своего спасителя хирурга, пытающегося ее утихомирить. Артур этого уже не наблюдал. Он покинул палату, швырнув цветы и коробку на пол. Аделаиде вкололи успокоительное, и она уснула.
Ее продержали еще три дня. Забирал ее отец. Артур покинул Питер той же ночью. Доктор пытался с ним поговорить, взять всю вину на себя, но тот не захотел слушать. И кольцо, подобранное им, не взял. Сказал, пусть это будет мой прощальный подарок Аде.
Остынет, успокаивала себя она. Надо дать ему время. Встретилась она с Артуром только через две недели. Приехала в клуб.
– Поговорим?
– О чем?
– О нас.
– Нас больше нет, – пожал плечами Артур. Внешне он был спокоен, но впалые щеки и печальные глаза говорили о том, что он страдает.
– Ты из-за пятисекундного поцелуя готов все перечеркнуть?
– Он длился дольше. И не факт, что был первым.
– А если я поклянусь и ты проверишь меня на полиграфе?
Артур помолчал. Она думала, он рассматривает этот вариант, но нет, пытается объяснить свои чувства.
– Ты не могла ездить на «Ауди», потому что она вызывала у тебя неприятные воспоминания, – наконец заговорил он. – А я всего лишь подарил тебе не то, что ты ожидала. Теперь представь, что вижу я, когда на тебя смотрю. Что происходит в моей голове? Какую картинку я представляю? Естественно, как ты сосешься с доктором на больничной койке, страстно, бесстыдно…
– Неправда! Это был почти невинный поцелуй.
– Я наблюдал за вами. Поверь, это было смачно.
– Тебя мои подруги видели с телками. И ты с ними тоже страстно и бесстыдно сосался. А может, и не только…
– Это было после того, как ты позволила себе непростительную вольность. Я пил и мстил. И говорю тебе сейчас честно и откровенно, с телками я не только сосался. Все две недели я трахаюсь как одержимый. С кем, утром и не помню.
– Зачем ты это рассказал мне? – начала плакать Ада.
– Поджег мост и за тобой, мой уже обуглился и рухнул. – Он не стал успокаивать ее, но салфетку подал. После этого встал и хотел уйти, но приостановился. – Вещи твои я собрал. Заберешь
