по итогам общеучилищных гонок были отобраны три, от каждой роты по одной, показавших наилучшие результаты, которым и был присвоен статус спортивных. Это позволило нам раз в день в определённое время самостоятельно тренироваться на озере и использовать спортивный ял.
Спортивная шлюпка представляла из себя обычный шестивёсельный ЯЛ-6, из которого были убраны для уменьшения веса все рыбины и часть решётчатых люков, а также рангоут, парус с рейком и другие элементы вооружения. Для гребцов были смонтированы вместо упоров для ног специальные подставки в виде кожаных башмаков, в которые вставлялись стопы. На штатных баночках были оборудованы специальные неподвижные высокие фанерные сидения, обитые пластиком голубого цвета. Но главное – это особые вёсла: лёгкие, совсем без вальков и с расширенной лопастью. В таком исполнении ял был значительно легче, и установленную дистанцию два километра мы проходили гораздо быстрее. Что позволило нам в питонском лагере через год выполнить норматив 1-го спортивного разряда по гребле.
Но у удовольствия ходить на спортивном яле была и обратная сторона: трудовые мозоли. Они, само собой, были на руках, причём раньше я себе даже не представлял, что мозоли можно натереть не только на коже у оснований пальцев, но и на ладонях, и на большом пальце. Внутренняя сторона кисти поначалу представляла собой сплошную рану сорванных мозолей, которую мы обильно заливали йодом после каждой тренировки. Но что делать с мозолями на пятой точке? В отличие от академических лодок, где сиденье-слайд перемещается вместе с гребцом по специальным направляющим, по фанерным сидениям яла нам всё время приходилось ездить на собственных задницах. Что приводило к неотвратимому образованию болезненных водяных мозолей. Кожа там, естественно, была более нежная и заживала медленно. И тогда наши сообразительные средние Юра и Андрей придумали способ врачевания – они уходили в укромное место лагеря и загорали по форме 0, выставив пострадавшие «сахарницы» солнечным лучам. Раны подсыхали. А на руках со временем образовались мозолистые наросты, которые вскоре стали под стать вёслам – заскорузлыми.
Вот так увлекательно и стремительно началась наша питонская жизнь в нахимовском лагере, по прошествии лет вызывающая щемящую ностальгию.
Ночные приключения
Находчивость и храбрость, отвага и удача,
В беде не растеряться, вот главная задача.
Эту незатейливую песенку Барон Мюнхгаузен весело поёт, отважно пересекая голубой, большой океан. Для свежеиспечённых «карасей» океаном стало Нахимовское озеро.
В тот августовский день спортивный 33-й класс Нахимовского училища исполнял обязанности дежурного взвода по лагерю. Около трёх часов пополуночи дневальный по казарме 3-й роты разбудил меня и товарищей по шлюпке с распоряжением одеваться для следования
