зарылся лицом в подушку и накрылся с головой простыней, подвернув все ее концы под себя, чтобы ни щелочки не было, чтобы нечто не пробрался к нему, в его крепость.
Открылась дверь, раздались медленные шаги. Мальчик покрылся липким потом, сердце заколотилось, в горле встал комом плачь. Его схватили за плечо, и он вскрикнул.
– Дима? Дима, ну ты чего? Ты уже уснуть успел? Шустро! Прости что напугала.
Перед ним стояла Марина Владимировна. Синие глаза смотрели ласково-ласково, а кожа была такая белая, что почти сливалась с цветом стен за ее спиной. И вся она была какая-то святящаяся, как казалось мальчику, завораживающая.
– Я не хотела тебя будить. Просто решила, что ты захочешь поговорить. Поговорим с тобой немного, Дима?
Усевшись на постели, он взглянул ей прямо в глаза и неожиданно для себя покраснел и отвел взгляд.
– Я решила, что ты захочешь обсудить, что с тобой произошло. Я права?
Мальчик замотал головой. Меньше всего ему хотелось вспоминать этот ужасный случай.
– Тебе, наверное, трудно сейчас об этом говорить. Ты был сильно напуган. Но есть методика в психологи, она говорит о том, что о своих страхах и проблемах надо говорить. И тогда они уже не будут казаться такими страшными и сложными. Хочешь попробуем?
Мальчик обнял колени и смотрел прямо перед собой. Говорить ему не хотелось.
– Я понимаю тебя, Дима. Сейчас ты напуган. Но поверь мне, если ты сейчас мне расскажешь, что тебе так испугало, то тебе станет легче. Ты перестанешь так сильно бояться. Ты поймешь, что это был всего лишь сон. Расскажи мне, что тебе снилось?
Она положила свою руку поверх его и чуть сжала. Дима посмотрел на нее, у нее был такой искренний взгляд, она хотела помочь и переживала за него. «Так смотрит на мен бабушка», – вспомнил мальчик и решился.
– Оно было толстым. И белым, как клякса. Все покрыто язвами, нарывами. Огромный рот. Мне показалось, что беззубый. Оно чавкало. – он видел, что Марина Владимировна слушает его внимательно и со всей серьезностью. – Вонь от него была страшная, как от тухлого болота. А потом… – мальчик запнулся, страх снова охватил его, но рука Марины Владимировны чуть сжала его руку и это придало ему сил. – Потом оно заговорило квакающим булькающим голосом. Так не говорят люди.
– Ты очень храбрый мальчик, Дима! Ты это знаешь? Что-то еще ты помнишь? Что тебя напугало больше всего?
Мальчик заколебался, но почувствовал, что от этого рассказа ему будто полегчало, он, пересилив себя продолжил.
– Я не мог двигаться, как будто был опутан грязью. Не мог убежать и тогда оно начало приближаться ко мне. И оно меня, попробовало… – его передернуло от отвращения.
– Попробовало?
– Да, оно лизнуло меня!
– Куда? – Марина Владимировна очень серьезно посмотрела на мальчика. В ее тоне послышалась сталь. – Куда оно тебя лизнуло, Дима?
– В лицо! В лоб и глаза, но
